I'm still standing (c)
by danaRia
Глава 14 и последняя
…И Криспианов день забыт не будет
Отныне до скончания веков.
С ним сохранится память и о нас.
«Генрих V»
читать дальше
***
Майка продержали в тюрьме два дня. На допросах он пересказывал по несколько раз одно и то же, повторял и повторял людям с угрюмыми, озабоченными лицами, что он не виноват, конечно, он не работал ни на каких Бич Бойз, это все просто совпадения.
Ничего конкретного, кроме молчания во время разговора с Карлом, предъявить Майку не могли, к тому же, как он понял, Элиот до хрипоты пересказывал историю про скотч.
Прямых доказательств против него так и не нашли – как и против Айрис, отпечатков пальцев которой даже не оказалось на передатчике. Да и вообще как-то постепенно становилось понятно, что всех подставили – но ущерб и от взрыва, и от последовавших за ним статей в газетах был настолько огромен, что оставалось только продолжать валить все на Элиота и Дадли.
Судить их должны были через две недели.
Майку увидеться с ними так и не дали.
На третий день его отпустили. Газетчики так интересовались этим делом, что Майка, как он понял, просто решили убрать подальше, пока он не сделал прессе заявление о том, что МИ-6, ко всем своим грехам, еще и держит в тюрьме невиновных.
Участие тихого шекспироведа с безупречной биографией во всей этой истории все-таки выглядело слишком странно.
Хауэлл в его невиновность не верил, и до самой своей отставки настаивал, что плевать на доказательства, они виновны, и Стив тоже, и Айрис, и Майк, и все.
Но его никто не слушал.
В камере у Майка наконец было время, чтобы подумать о Бич Бойз.
Вместо этого он думал о Гамлете. О подрыве доверия. О потере любви. О том, что после визита призрака Гамлет не верил больше самым близким людям - Офелии и матери. О том, что самые страшные трагедии у Шекспира всегда происходят из-за того, что люди, которые любят друг друга, перестают друг другу верить.
Король Лир отвергает Корделию. Отелло начинает ненавидеть жену. Макбет живет будто в вакууме, убив своего лучшего друга Банко, единственного, кто понимал его.
Вот это – страшно. Вот это – наказание.
***
Майк вспомнил об этом снова два дня спустя, когда, вернувшись домой, нашел у себя на полке три тома Шекспира. Его собственный старые книги.
«Комедии, трагедии и исторические хроники».
Они аккуратно стояли в шкафу – будто никуда и не уезжали, и на секунду Майку показалось, что все это неправда, что ему, как Алисе и Черному королю, просто приснился очень странный сон.
Потом он понял, что книги наверняка оставил Дадли, когда ночевал у него.
Майк достал монету с надписью «Пираты Карибского моря» и прислонил к корешку тома «Комедии». Это было единственное, что осталось ему на память.
Майку так нужно было поговорить хоть с кем-то, рассказать о своих выводах, обо всем, что он понял за это время – но было не с кем. К маме он ехать пока не мог, несмотря на все свои обещания. Это уж слишком. Он поедет. Обязательно. Но только не сейчас.
А потом Майк вдруг понял, кто сможет его выслушать.
Он тщательно привел себя в порядок и вышел из дома.
***
Лежа в своей камере, Элиот не думал ни о чем. Голова у него устала, и он просто смотрел в потолок. Не жалко ему было ни себя, ни Дадли, ни Майка, ни Хауэлла, ни эту дурочку-секретаршу.
Никого.
Так прошла неделя.
В ночь на шестнадцатое марта в дверь его камеры постучали.
Элиот хотел было крикнуть «Входите, не заперто» - но даже шутить было лень.
А дверь вдруг и правда стали отпирать.
Элиот подождал. Явно пришла охрана, но какого черта им надо посреди ночи?
Он ждал.
Чьи-то шаги быстро прошли по коридору. Потом все стихло.
Элиот вытянулся, глядя в потолок.
Потом все-таки встал, осторожно подошел к двери и потянул ее на себя.
Дверь была открыта, в коридоре никого не было.
Элиот вышел из камеры.
Он вдруг вспомнил слова Карла.
«Ты еще ко мне придешь».
Ах, ну да. Как это он не подумал. Как бы он пришел к Карлу, если бы был в тюрьме? Разумно.
Элиот медленно шел по коридору, тихо ступая босыми ногами. Сейчас кто-нибудь его остановит. Господи, это же тюрьма строгого режима. Тут сотни охранников. Ну ладно, десятки. Но где они все?
Элиот пошел быстрее.
Когда судьба дарит подарки, надо пользоваться. Разберется потом.
Он заколебался на развилке. Один коридор вел в сторону главного входа, другой в сторону служебных помещений. Куда идти?
Потом он посмотрел себе под ноги.
На полу красной краской из баллончика была нарисована стрелка влево, к служебным помещениям. Элиот тут же заметил, что краска свежая.
Ну какие же они предусмотрительные, эти ребята.
И, уже ни о чем не думая, он бросился по коридору налево.
***
Спенсер Салливан поднял голову и посмотрел на Майка.
- Я видел ваше имя в статьях. Насчет этого взрыва.
Майк задумчиво покивал. Ну что ж, если на работу вернуться ему не дадут, он придумает что-нибудь еще.
- Я всегда думал, что из вас будет толк, - сказал Салливан. Его глазки за стеклами очков блестели от любопытства.
Вряд ли участие в деле о терроризме можно было назвать толком, но Майк опустил голову и промолчал.
- Ну, раз вас отпустили, значит, вы не виноваты, так? Но все-таки, Майк. Ну вы откололи номер. Шпион на нашей кафедре. Подумать только. А вдруг вы продадите американцам мои новые исследования по датировке поэмы «Феникс и Голубка»?
Салливан засмеялся, глядя на Майка так, будто приглашает его присоединиться – но Майк только молча кивнул.
- Боже мой, - отсмеявшись, сказал Салливан. – В кои веки на кафедре будет свежая шутка. Добро пожаловать обратно в наше болото.
***
Элиот уже почти добежал до выхода, когда кто-то бросился на него, бесшумным тяжелым прыжком, как волк. Упав на пол, Элиот инстинктивно ударил его локтем в живот, вывернулся, перекатился и подумал:
Здравствуйте.
Дадли.
- Вижу, тебя тоже выпустили, - усмехнулся Элиот. – Дверь открыли, да?
Дадли смотрел на него так, будто завис и ему срочно необходима перезагрузка.
Но у Элиота времени на это не было.
- Беги, Дадли. Пользуйся моментом. Попытаешься меня остановить - пожалеешь.
Наверное, надо было ему еще что-то сказать, например, повторить, что он не взрывал музей, или попросить прощения, или сказать, что Элиот его ни в чем не винит.
- Беги, - сказал Элиот вместо этого.
Дадли продолжал смотреть на него, сидя на полу.
Надо было сказать ему что-то еще. Он должен был.
Но Элиот устал от всего этого. Да пошли они все.
Он знал, что потом пожалеет, но, в общем, плевать. Он вскочил и побежал, мысленно пожелав Дадли удачно выбраться. Дадли так или иначе предал его, и Элиот не хотел больше его видеть – но зла ему никогда бы желать не стал.
Машина на парковке. Какая роскошь.
Интересно, подумал Элиот, садясь за руль. Раз ему сделали такой подарок, понятно, что Карл даже не сомневается в том, что Элиот к нему придет. Но где его искать?
Он покосился на соседнее сиденье. Даже одежду оставили.
Он переоделся прямо на ходу.
Что ж это за ребята, для которых не проблема вытащить его из тюрьмы строгого режима? Как они обезвредили столько охранников?
И главное ведь опять хотят ему показать: мы сделали то, чего ты сделать не можешь. Мы круче. Приходи на темную сторону, Люк.
Ну-ну.
Может, и придет. Что ему теперь еще делать?
Он вроде бы чувствовал себя нормально, но как-то не так, будто в нем подменили какую-то деталь. Даже мысли о Дадли и о Майке не вызывали никаких эмоций. Зато голова работала очень ясно.
«Это был ужасный провал, - холодно думал он, сворачивая на светофоре. – Такое больше не повторится».
Больше его не проведут. В следующий раз он будет умнее.
Была прохладная мартовская ночь, он ехал и ехал, не зная, куда податься дальше.
Элиоту вдруг показалось, что он не может поменять выражение лица. Он на пробу постарался улыбнуться себе в зеркале заднего вида – но улыбка не получилась. А ведь раньше он мог изобразить на своем лице что угодно.
Нет. Так не пойдет. Он должен взять себя в руки. Ему предстоит еще много сделать.
Он вспомнил Карла. Карл был прав. Только он может дать Элиоту то, что ему нужно. Мысли были вялые, как у наркомана, который видит во всем окружающем мире только одно: дозу.
Карл прав. Он был не так умен, как думал.
Он исправится.
Он должен найти Карла. Должен догадаться, чего они хотели.
Желание узнать про Бич Бойз правду было невыносимым, как ломка, и он готов был лечь под эту иглу, готов, - потому что больше ничего не осталось.
***
… И в заключение хочу сказать вот что. У каждого из этих героев есть то, что мы, шекспироведы, традиционно называем «трагический изъян». У Отелло – гнев. У Яго – зависть, - Майк строго оглядел студентов. – Но чаще всего – гордыня. Гамлет, Король Лир, Макбет, Антоний. Все они себя считали лучше других. Храбрее всех, как Макбет, удачливее всех, как Антоний, умнее всех, как Гамлет. И заметьте – они считали так вполне заслуженно. Но гордыня их ослепила, и за это все они были наказаны.
Он говорил медленно, с таким острым чувством потери, будто это его собственные слова. Его выводы, его мысли, его собственные – и отчасти так оно и было.
Все слушали молча.
- Но какое самое страшное наказание? Смерть? Нет. Тогда мы не считали бы Шекспира великим драматургом. Величие Шекспира не в том, что он писал хорошие стихи - многие писали. А в том, что он понимал, как устроен мир. За самонадеянность всех этих героев лишают не жизни. Точнее, да, и жизни тоже - но не сразу.
Майк слегка ударил кончиками пальцев по столу, привлекая внимание к своим словам. Впрочем, в зале и так стояла абсолютная тишина.
- Их лишают любви. Лишение человека любви – самое ужасное наказание. Люди – хрупкие существа, их так легко погубить, и до того, как отнять у них жизнь, Шекспир отнимает у своих героев все. Все, что у них было. Самоуважение, любовь, друзей, родственников. Ну, а после этого убивает, - он помолчал и продолжил. - Но мы – не трагические герои, которых поражает молния в эпилоге пьесы. Потеряв все, нам нужно продолжать.
Он вдохнул и повторил их снова - те слова, которые он сказал Дадли тогда, во дворе, в Эрдестане.
Майк произнес их как заклинание, - будто этими словами, каждым из них, желает Дадли удачи, что бы он ни делал сейчас, где бы он ни находился.
- В «Короле Лире» дано как минимум семь способов справиться с чем-то невыносимым. Можно добиваться справедливости. Или делать добро, не разбирая, справедливо оно или нет. Или можно совершить самоубийство. Еще один выход – ярость. Впасть в ярость, чистую, абсолютную ярость к миру за то, что он так несправедлив.
Можно сойти с ума или притворяться безумным. Раз вокруг творится безумие, это вполне логично. Можно плакать. Тоже помогает. Можно просто продолжать. Встать и идти дальше.
Майк помолчал, и вдруг улыбнулся. Его как-то отпустило. Он понял, что стоит в солнечной тихой аудитории, и это – его королевство, его земля.
Все закончилось.
- Один из этих способов всегда подействует. Правда, самоубийство не рекомендую.
Студенты заулыбались – и на их юных лицах Майк видел: кажется, они понимают, что он хочет сказать.
И Майк улыбнулся им в ответ.
- В следующий раз поговорим про то, как все-таки Яго удалось отравить своими речами благородного генерала Отелло. Это отличная тема. Тончайшее злодейство. Надеюсь увидеть в конце семестра сочинения на эту тему. Доброго всем дня.
Он подобрал свои бумаги и неспешно сошел с кафедры.
***
Майк шел с лекции и думал о Яго. Мысли складывались у него в голове гладко и ровно, все нитки сплетались в правильном порядке.
Все эти прекрасные слова, которые он, как ему казалось, потерял в Иране, которые стали казаться ему бессмысленными и фальшивыми, теперь снова вернулись к нему – еще лучше, чем прежде.
Небо было бледно-серым, будто вот-вот начнется дождь, и Майк пожалел, что не взял зонт.
Он не успел додумать эту мысль до конца, потому что чья-то рука схватила его за локоть и резко дернула к себе.
В этом переулке никого не было, и он запаниковал. Какой удачный момент для убийства.
Но его не убили.
Это был Дадли.
Он втащил Майка во внутренний двор какого-то дома и только там разжал пальцы у него на пиджаке.
Двор был тихим, сонным, будто и не в Лондоне вовсе, а в каком-нибудь ленивом южном городке. Во двор выходили двери кафе, оттуда доносился какой-то старый рок, звон посуды и чей-то громкий голос.
Майк читал про побег из тюрьмы и был настолько уверен, что Дадли и Элиот уже где-нибудь в Мексике, что пораженно застыл. В газетах писали, что преступники сбежали, но без всяких подробностей, намекая на то, что Элиот Фостер – сущий дьявол, который смог сбежать даже из тюрьмы строгого режима.
- А где… - начал он.
Дадли хмуро покачал головой.
- Не знаю. Мы не сбежали. Нас выпустили. Просто взяли и выпустили, не знаю, как.
- Ты знаешь, кто это сделал?
- Да уж догадываюсь.
- А как же…
- Мы побежали в разные стороны, - уронил он.
Пару секунд Майк смотрел на Дадли. Тот как-то изменился, но Майк не мог понять, в чем именно.
- Как ты меня нашел? – спросил Майк. Дадли не ответил, и Майк вспомнил: он ведь и правда отлично умеет следить. В Тегране, в самом начале, Майк даже его не заметил.
Дадли прислонился к кирпичной стене, продолжая смотреть на Майка. Он явно хотел что-то сказать, но разговорный жанр никогда не был его сильной стороной, и Майк решил ему помочь.
- Я знаю, что ты на самом деле не работал на Бич Бойз. Просто объясни, как они убедили тебя, что Элиот взорвет бомбу.
Дадли пару секунд помолчал, разглядывая асфальт с прилипшими к нему конфетными обертками. Он, такой здоровый, загорелый, выглядел здесь как экзотический зверь, как медведь-гризли, которого привезли показать лондонской публике.
И Майк подумал: «Как же я рад тебя видеть».
Дадли вытащил из кармана свой любимый «Винстон», вытащил одну сигарету и молча протянул пачку Майку. Майк хотел было отказаться, а потом посмотрел на Дадли и взял.
В последний раз можно.
- Началось в Эрдестане, - хмуро начал Дадли. Он говорил так, будто клещами вытягивает из себя слова – так всегда было, когда ему надо было произнести длинный монолог. - На стройке. Помнишь, я сказал, что упустил снайпера из виду? Это неправда. Я вел его к городу. А он как будто специально шел медленно, а потом просто остановился, развернулся и пошел мне навстречу. Заговорил со мной. Сказал, что он – снайпер, просто исполнитель, что он работает на тех же хозяев, что и мы, и тоже ничего о них не знает. А потом сказал, что видел фотографии настоящего Элиота и знал, что это не его захватил Фронт участия. Знал, что спасал Майка Фостера. Ему просто отдали такой приказ. Снайпер сказал: я знаю только, что этот Майк работает на хозяев, и поэтому меня послали его спасти.
Речь у Дадли была не слишком связная, но видно было, что он изо всех сил старается не запутаться и рассказать все, что знает.
- Он сказал это, просто чтобы запутать дело, - произнес Майк, изучая взглядом его нахмуренное лицо.
Дадли кивнул.
- Ну, тогда я этого знать не мог. Он как-то так сказал, что я поверил. Не давил, ничего. Я не понимаю до сих пор. Я столько лет провел с Элиотом. Знал все про этические манипуляции. И сам попался, как идиот.
- Значит, ты все-таки веришь, что Элиот бомбу не взрывал, - тихо сказал Майк.
Дадли явно хотел было дать на это какой-то развернутый ответ, а потом просто кивнул и сказал:
- Да.
Он вздохнул и откинулся затылком на стену. Майк смотрел на него, не отрываясь. Скоро все совсем закончится. Он уйдет и исчезнет навсегда. Времени осталось совсем немного.
- В общем, - опять начал Дадли. - Про что я говорил… Снайпер сказал, что он слышал какой-то разговор про то, что Элиот Фостер вышел из-под контроля и собирается провернуть какой-то собственный план. Со взрывами, разрушениями и всем прочим. Сказал, что, как он понял, Элиот много мне не рассказывает. Что просто использует меня, и это плохо кончится. В общем, я даже не помню, что именно он говорил. Это просто было как-то… очень похоже на правду. И он говорил просто как работник. Я не знал, что он сам это все организует. Провел меня, как трехлетку.
«Я специалист по ведению переговоров» - сказал Карл в музее. Видимо, так оно и было.
Переговоры с Дадли он провел на отлично.
- И я как-то… как-то перестал верить и тебе, и Элиоту. Что-то тут было явно не то, кто-то из вас меня обманывал, а я не мог понять, в чем дело. А вы оба только больше меня запутывали. Вот ты.
Дадли затянулся.
- Сам посуди, - не спеша сказал он. – Ты выкрал папку Элиота из посольства. Потом зачем-то уже из аэропорта вернулся обратно в Тегеран. Откуда-то понял, что Элиот всех дурит. Потом тебя спас снайпер. Потом ты моментально – дня не прошло – нашел Элиота во время встречи на стройке. Потом умудрился скрыться от нас. Снять жучки. Доехать до Лоры, не зная ее адреса и, кстати, не зная ни слова по-персидски. К тому же ты связался с Лорой, которая с самого начала была у меня на подозрении. Из-за тебя на приеме я упустил свидетеля. Ты потащил меня в Лондон. Все это, уж извини, было как-то слишком круто для тихого синего чулка из британского колледжа.
- Ты что, все это время меня подозревал? – неверяще спросил Майк. – Не только в последние дни? С самого начала?
- Ну, не с самого начала. И не на сто процентов Я никак не мог понять – то ли ты умный и страшно удачливый сукин сын, то ли отличный актер, который дурит мне голову. В это, кстати, не так уж трудно было поверить – возможно, у вас это фамильное. Потом смотрел на тебя и думал: глупости. Если уж он обманывает… А потом опять сомневался. Ты как будто специально все для этого делал. Чтобы я сомневался. Все слишком запуталось. Элиот тоже хорош. Он вел себя странно, да и его план со взрывом в Аль Хаибе мне не нравился еще тогда, я говорил ему об этом, он не слушал. А до этого он взорвал отель в Эрдестане, и я тоже был против, а он опять не слушал. Как будто он и правда потерял всякое соображение и готов на что угодно, чтобы всех обставить.
Дадли вытащил еще одну сигарету.
- Я правда думал, что он умер. Правда. А потом в Лондоне я пошел в магазин, и там меня встретил снайпер.
- Карл сказал, что на самом деле он не снайпер.
Дадли потряс зажигалку и, сжимая в зубах сигарету, пробормотал:
- Я понятия не имел. В Эрдестане я слышал, как кто-то стрелял, а потом из здания вышел этот человек. Видимо, на самом деле он просто хотел поговорить со мной. Меткий снайпер – это другой человек, и лица мы его так и не увидели. Ну и черт с ним.
Он затянулся так, будто хочет втянуть в себя сигарету целиком.
- В Лондоне он подошел ко мне. Озабоченный такой. В супермаркете. Сказал, что Элиот жив. Что у него какие-то свои темные дела с их хозяевами, в которые он меня не посвящал. Что Элиот провел всех и теперь готовит в Лондоне теракт со множеством жертв. Что он от сознания своей офигенности потерял всякое соображение и теперь хочет доказать, что он круче всех. И это все было очень похоже на Элиота. Очень. Я поверил. А потом Элиот появился, живой и здоровый, и начал свою партию с контрактом. Раньше Элиот никогда бы не исчез вот так, не предупредив меня. Поэтому я поверил снайперу. Тот сказал мне – жди. Если что – вмешайся. Я уже вообще не понимал, что происходит, так что я просто ждал. Старался держать Элиота в поле зрения. В музее, когда вы от меня сбежали, снайпер ко мне подошел и сказал, что пойдет поговорить со мной и с Элиотом. Чтобы я шел за ним и держался поближе. Дал мне оружие. На всякий случай. Как знак доброй воли. Сказал, что не собирается вас убивать – если б собирался, давно бы убил. Сказал, что ему просто надо поговорить. Ну, а дальше ты знаешь. Он поговорил с вами. Сказал мне, что был прав насчет Элиота. Что тот и правда устроит взрыв.
Он помолчал.
- Вот так. А потом, в камере, я все обдумал еще раз и понял, что провели всех. Меня, Элиота, тебя. Всех. Понимаешь, все слишком запуталось. В этом был их план. Запутать все так, чтобы все мы бросились друг на друга и в конце начали сваливать друг на друга вину.
- Но как они смогли создать такой идеальный план? – этот вопрос мучил Майка уже давно. - В нем слишком много… много случайностей. Вещей, которые нельзя было просчитать.
- В этом суть любого плана, связанного с хаосом. Ты просто подталкиваешь фишки домино. Даешь им импульс в нужном направлении. А дальше они падают одна за другой. Хаос все делает сам.
Дадли вздохнул.
- И кстати, - продолжил он. – Насчет Лоры. Не зря я ее подозревал. Я слил ей информацию перед отъездом просто от отчаяния. Посмотреть, что будет. И посмотри, что получилось.
Он вытащил из кармана свернутый газетный лист.
- Вот это статья, которую она тогда написала для «Вашингтон пост». Как только мы вернулись. И знаешь, в чем проблема с этой статьей? Некоторые вещи она ниоткуда не могла знать. Я их не говорил ей. Например, вот.
И он ткнул пальцем в одну из строчек. Майк прочел.
«Также мы располагаем информацией о том, что взрыв в отеле произошел не по вине демонстрантов, как предполагалось ранее, но являлся частью плана по внесению паники в ряды комиссии, местных жителей и полиции, с целью вызвать полицию на агрессию по отношению к митингующим».
- Очень тонкое наблюдение, но к нему довольно трудно придти самостоятельно, когда никто не говорил тебе об этом. Взрыв и правда могли устроить демонстранты. То, что взрывчатка в комнате Вигмана принадлежала Элиоту, знали только я, он и Бич Бойз, которые к тому моменту уже давно нас прослушивали и знали, - как показали дальнейшие события, - даже те вещи, которых знать не мог никто. Ну, например, то, что мы называли все это «Операция «Локи»», - он перевел дыхание. – В общем, Лора вызывала у меня какое-то смутное подозрение уже давно. Но она при этом была хорошей девушкой, и я старался об этом не думать.
- Ты ей правда нравился, - зачем-то сказал Майк. - Она не врала.
- Одно другому не мешает.
И Майк наконец вспомнил, что он обязательно должен был сказать.
- Дадли. Ты ведь слышал, о чем Элиот говорил с Карлом?
Тот покачал головой.
- Дверь была закрыта. Стены толстые, говорили они тихо. Карл просто сказал мне ждать, когда он выйдет. Я уже в тот момент не понимал, зачем согласился.
- Он сказал, что однажды Элиот к нему придет. Будет работать на него. Поэтому они вас и выпустили.
- Вот как, - без всякого выражения сказал Дадли.
- Ты ведь не дашь ему этого сделать?
Дадли пожал плечами.
- Я его жизнью не распоряжаюсь. К тому же я понятия не имею, где он. Да и меня он не слушает.
- Он тебя слушает так, как не слушал никого никогда в жизни. Уж поверь мне, - Майк посмотрел на него. – Не дай ему этого сделать.
Майк вспомнил свою сегодняшнюю лекцию.
- Шекспир, например, считал, что самое ужасное наказание…
- Майк, - Дадли наморщился, будто у него болит голова, и вдруг улыбнулся. Майк не видел его улыбку так давно, что она его поразила. – Не надо про Шекспира. Пожалуйста. Ты достал.
Майк кивнул. Он совсем не обиделся.
Они молча курили, как будто ничего говорить больше не надо.
Из окна кафе пахло чем-то съедобным, может быть, пиццей, и почему-то Майк почувствовал себя успокоенным. Утешенным.
Дадли выбросил окурок и повернулся к нему, и Майк наконец понял, что же такого изменилось в его лице – он больше не выглядел встревоженным. Майк не так давно знал его, чтобы разбираться в выражениях его лица, и только сейчас внезапно понял, что все это время он видел только одну версию Дадли: напряженную, уставшую и потерявшую всякое понимание того, что происходит.
Сейчас лицо его было спокойным. Наверное, таким он был до того, как все это началось.
Эта перемена так тронула Майка – будто он видит своего друга, который долго болел, а потом выздоровел.
- Пока, Майк, - неспешно сказал Дадли, и как-то неловко дернул рукой, будто хотел обменяться с Майком рукопожатием, или похлопать по плечу, но в последний момент сдержался.
Майк кивнул ему, но ничего не сказал, просто посмотрел на него, и, кажется, в этом взгляде Дадли прочел все, что было ему нужно.
Он вдруг коротко усмехнулся, еще раз взглянул на Майка, потом засунул руки в карманы и пошел к выходу из переулка.
Прислонившись к стене, Майк смотрел ему вслед, пока Дадли не исчез за поворотом.
***
Приказ об увольнении Айрис был напечатан на бланке со львом и единорогом – ее старыми знакомыми.
Они все так же крепко держали увенчанный короной нарисованный щит, у них были все те же угрюмые, яростные выражения морд, и Айрис погладила эмблему пальцем. «Ну что же вы, ребята, - подумала она. – Что же вы не уследили».
Всю последнюю неделю она думала, как и советовала поговорка, об Англии. О взрыве. И еще о Хауэлле. Остальные участники как-то поблекли в ее памяти, выцвели и превратились в воспоминание, почти не причиняющее боли, как и допросы, и две ночи в тюрьме, и минута, когда к ней подошел новый глава их отдела, сменщик Хауэлла – только для того, чтобы сказать, что она, конечно же, уволена. Стива, естественно, уволили тоже, но все-таки выпустили и его – всю вину можно было вполне заслуженно возложить на Элиота и Дадли, и никто не хотел, чтобы к суду были привлечены бывшие сотрудники разведки – МИ-6 и так приходится не сладко.
Думая о МИ-6, она начинала думать о взрыве.
Было что-то такое невероятно жестокое, бездушное в том, что все это произошло в музее. Почему-то эта мысль никак не давала ей покоя. Бывают места, где ты должен чувствовать себя в полной безопасности. Дома. В соборах. В музеях. Если бы это был торговый центр, или бассейн, что угодно другое, она бы легче с этим смирилась, но музей… Это что-то противоестественное. Все эти вазы, монеты, статуи так долго жили для того, чтобы разлететься на осколки за одну секунду.
Она лежала в своей квартире, куда все последние годы приходила только чтобы спать. Каждый день заставляла себя встать и вымыть голову. Исправно вытирала пыль. Наконец повесила новые шторы, купленные еще полгода назад.
Но большую часть времени она просто лежала и думала, перебирая в голове одни и те же слова. От музея мысли ее сразу переходили к Хауэллу. Ей так ужасно не хватало его, а ведь он теперь даже не хочет про нее вспоминать, она все ворошила эти мысли, будто расчесывала царапину. Ей так невыносимо хотелось увидеть его, объяснить ему, что она не виновата, что она никогда бы так с Хауэллом не поступила, - но Айрис даже не знала, где он живет, и это мучило ее, ей казалось, она никогда не успокоится.
Она понятия не имела, что делать дальше. Конечно, после этой истории о работе в спецслужбах можно забыть навсегда. И что делать? Что?
А через неделю в ее дверь позвонил Стив.
Вид у него был отдохнувший и не такой бледный, как обычно. Видимо, он за это время отлично выспался.
Он показал ей заранее подготовленную записку:
«НУ ЧТО?».
- Ничего, - ответила Айрис, держась за притолоку и думая о том, что она не накрашена, в пижаме и похожа на безработную тридцатилетнюю женщину в депрессии.
Это была первая живая мысль за последнюю неделю.
- Как ты меня нашел? – спросила она.
Стив пожал плечами.
Потом прислонил блокнот к стене, потряс ручку, чтобы она писала в таком положении, и накатал целое послание.
«Думаю, я не ошибся. Слухи. Им нужны слухи. Они сами их распространяют. С газетами получилось то же самое. Я знаю, как это работает. Ты запускаешь слух, он потом работает сам».
Айрис посмотрела на записку. На фоне гладкой серой краски в подъезде она смотрелась как манифест, вывешенный на стену.
Стив подождал, пока она в полной мере насладится зрелищем, перевернул страницу и дописал:
«Я умею отслеживать слухи. Вот этим и займусь. Посмотрим, может, удастся что-нибудь откопать. Понять, чего хотят эти козлы».
- Ты хочешь сказать, что собираешься и дальше искать Бич Бойз?
Стив кивнул. Кивал он теперь как-то поживее. Видимо, повязка теперь давила не так сильно. Скоро снимут.
Он все стоял, держа перед ней записку, - как немые в переходах метро, молча просящие монетку.
- Ты что, предлагаешь мне тоже этим заняться?
Он кивнул еще раз.
- Стив. Я секретарша. Если ты вдруг забыл.
Он пожал плечами. Да уж. Разнообразия реакций от него не дождешься.
Айрис еще с минуту стояла, глядя на него, а он все держал свое приглашение.
- Может, хочешь чего-нибудь? – наконец спросила она. Ей показалось неудобным выгнать его на улицу, даже не предложив чаю. Он ведь старался. Нашел ее. – Чай, кофе? Какао? Молоко?
Стив наморщился, потом перевернул лист и написал, через всю страницу, четыре огромные буквы:
«ПИВО».
- У меня нет. Только если принесешь его сам.
Стив кивнул, развернулся и пошел вниз по лестнице.
Айрис вернулась в квартиру. Зашла в ванную. Посмотрела на себя в зеркало. Господи, ну и жалкое зрелище.
И наконец мысли ее хоть ненадолго оставили Тристрама Хауэлла.
Она откопала в шкафчике тушь и медленно, не спеша, начала красить глаза.
***
Хауэлл сидел дома и размышлял. Новую работу искать ему давно уже поздно. Ему все слишком поздно. Поздно заводить семью, поздно менять свою жизнь, поздно переезжать. Оставалось только целыми днями сидеть в своей квартире и смириться с тем, что жизнь кончилась.
Все это произошло так внезапно, а перед самым финалом он так разогнался, что теперь чувствовал себя будто конь, который на всем скаку, на последних метрах дистанции врезался в воздухе в невидимое препятствие.
Первые недели после увольнения он занимался тем, что с мазохистским упорством читал все газеты и смотрел новости.
Потом новости про Бич Бойз начали сходить на нет.
А Хауэлл остался.
Он размышлял о том, что все это время кто-то подсовывал газетчикам свежие данные, и этот человек – если он был один – был в курсе всех подробностей расследования.
А ведь в тот день кто-то тоже предупредил газетчиков.
Все возвращалась на круги своя. В МИ-6 был шпион, или шпионы, но ни личности их, ни цели установить было совершенно невозможно. Элиот Фостер и его помощник сбежали – один черт знает, как им это удалось – и неделю после этого по всем каналам была такая истерия, будто эти двое сейчас, зажав в зубах ножи, перебьют половину Британии.
Остальных троих – Майка, Стива и Айрис – отпустили, и Хауэлл до сих пор не мог понять, правильно это было или нет. О своих бывших сотрудниках он старался не думать вообще никогда. Недоверие, которым заразили его Карл, Элиот и вся эта грязная история, не оставляло его - он и правда никому больше не верил, люди и вещи были нечеткими, зыбкими и страшными, как на картинах Дали.
Хауэлл тяжело выдохнул и отвернулся к спинке дивана.
Врач сказал ему, что он надорвался. Что он должен поберечь сердце. Что ему следует заняться чем-нибудь созерцательным и безобидным. Садоводством, например.
Садоводством. Надо же было такое придумать. Нет уж. Он всегда предпочитал изучению растений изучение людей.
Эта мысль на девятнадцатый день лежания на диване вдруг немного взбодрила его. И правда. Он потратил всю свою жизнь на изучение человеческой натуры.
Да, он старая развалина. Да, теперь каждая собака в Британии знает, что Тристрам Хауэлл, бывший сотрудник МИ-6 – чудовище, которое допустило такие страшные разрушения.
Но его мозг остался при нем.
Надо просто немного подумать. Попытаться еще раз подумать обо всей этой истории. Надо составить план. Схему. Разобраться. Подобрать все разорванные нитки.
Он с трудом поднялся с дивана. Диван надрывно скрипнул.
Хауэлл порылся в столе и достал пачку бумаги, скрепки и ручку.
На первом листке он написал: «Элиот Фостер» и, подумав, пририсовал рядом шутовской колпак.
На втором – «Майк Фостер». Книга.
Третий – Стив. Тристрам подумал и схематично набросал рядом компьютер.
Четвертый листок – Айрис. Он изобразил женскую голову. Об Айрис он подумал так же холодно, отстраненно, как об остальных.
Пятый – сам Хауэлл. Он не удержался и нарисовал пистолет.
Шестой – Карл. Рядом Хауэлл нарисовал знак вопроса – никаких других обозначений в голову не приходило.
Седьмой – Дадли Джонсон. Смайлик с перевернутой, угрюмой улыбкой.
Восьмой – Артур Миллер. Нож. Не стоит забывать и про него. Тегеранский шпион. Единственный из его команды, кто после этой истории сохранил работу. А вдруг и он был замешан?
Девятый – Эрик Сторм. Галстук. Его коллега, ныне тоже уволенный. Второй человек, которого Хауэлл подозревал сразу же. Возможно, кстати, не зря.
Девятый – Лора Нэш. Газета.
Пару минут он любовался на дело своих рук. Потом неспешно начал прикалывать листы к стене, стараясь перемешать их как можно сильнее, так чтобы ближайшие коллеги оказались как можно дальше друг от друга. Может, это ему что-нибудь даст. Общий взгляд на картину. Может, он что-то упустил.
Никого из этих людей он не хотел видеть больше никогда в жизни. Никого. Доверие – это вещь, которая не восстанавливается.
Он смотрел на имена и наконец-то не чувствовал ни боли, ни обиды, ни злости.
Все эти люди превратились для него просто в имена на доске.
Потом он начал записывать на листках поменьше все события, все странности, которые мог припомнить, все версии, все, что запомнил по этому делу. Надо иметь все это перед глазами. Думать, Тристрам. Делать то же, что всегда. Просто думать.
Через полчаса вся стена была увешана бумагой. Полная картина тегеранского дела.
Последнее время глаза у Хауэлла уставали так, что он наконец-то смирился с присутствием в своей жизни очков. Он надел их. Вздохнул. Сложил на груди руки. Сел на диван напротив своего панно и погрузился в размышления.
Сначала с непривычки было трудно. За три недели он отвык думать о чем-нибудь, кроме своего провала.
Но потом дело пошло быстрее. Конь, споткнувшийся на финишной прямой о невидимый барьер, неспешно вышел обратно на дистанцию и потрусил к тому месту, где большими буквами было написано:
«СТАРТ».
***
Однажды Майку позвонили.
Было одиннадцать вечера, Майк лежал в кровати и перечитывал «Генриха Пятого».
Он выпутал руку из пледа – на улице похолодало, шел непрерывный мелкий дождь – нашарил на журнальном столе телефон и сказал:
- Я слушаю.
В трубке помолчали. Потом раздался неспешный голос.
- Привет, Майк.
Майк вдохнул. Все это время он ждал, когда Элиот его найдет. Думать, что он еще в Лондоне, было верхом глупости – но Майк все равно надеялся.
Ну, спасибо что хоть позвонил.
- Привет, - тихо сказал он. Они помолчали в трубку. Майк заговорил первым.
- Знаешь, я вернулся в колледж.
- Вот как. Ну что ж, здорово.
Голос у Элиота был совершенно нормальный, пожалуй, даже слишком нормальный. Говорил он как-то через силу, будто очень долго думал, звонить или нет.
- Элиот. Как дела?
Тот невесело хмыкнул, и это было жалкой тенью его прежних усмешек.
- В смысле, где я и как свинтил от полиции? Не беспокойся. Все в порядке.
- Нет, я имел в виду, как ты? Ты сам? Ты… ты в порядке?
Вопрос был банальный и бессмысленный, еще две недели назад Элиот бы в ответ только рассмеялся – но сейчас он задумался и долго молчал.
Майк прижал к уху трубку и слушал тишину. На вопрос «Как дела?» Элиот всю жизнь неизменно отвечал «Все прекрасно», но теперь политику явно надо было пересмотреть.
- Ну, так себе, - наконец ответил Элиот.
- По… послушай, - Майк внезапно спохватился, что хотел ему сказать, и испугался, что не успеет. – Элиот, слушай. Дадли тоже сбежал.
- Я знаю.
- Ты с ним виделся?
- Нет. И вряд ли увижусь, - резко ответил он. - Пусть делает, что хочет.
- Элиот, слушай…
- Майк. Не надо.
И тогда Майк быстро сказал то, что должен был. Главное.
- Слушай. Я верю, что ты не взрывал музей. Ты никакого отношения к этому не имеешь. Они тебя подставили. Ты не виноват.
- Спасибо, Майк.
- Послушай меня. Когда ты вернулся в Лондон, я думал, что это все твоя интрига. Я правда так думал. И все равно шел с тобой. Потому что прав ты или не прав – я на твоей стороне.
- Знаешь, если ты считаешь, что я ни в чем не виноват, ты либо чокнутый, либо святой, - холодно ответил Элиот.
- Я не говорю, что ты ни в чем не виноват, - терпеливо сказал Майк, прижимая трубку к уху. – Я говорю, что ты всегда можешь меня попросить. О помощи. О чем угодно.
Элиот вздохнул.
- Ладно. Окей. Удачи… Удачи тебе, Майк.
Майк хотел спросить, где он, и что собирается делать – но Элиот уже бросил трубку, и еще с минуту Майк сидел, слушая короткие гудки.
Потом он перезвонил на тот же номер – на всякий случай, просто чтобы проверить – но никто не ответил.
Элиот, конечно же, сразу выбросил сим-карту.
***
Он добежал до Зальцбурга. До того самого города, где два года назад они с Дадли попытались скрыться от Бич Бойз и где те их догнали.
Сейчас Элиот остался здесь не из ностальгии – во-первых, он тогда так тщательно подготовился к побегу, что здесь у него до сих пор осталась крошечная квартира в трущобах, которую он тогда купил на поддельный паспорт. Они с Дадли тогда еще шутили, что недвижимость в Европе – это то, что им нужно. Во-вторых, здесь его могли найти Бич Бойз – раз они нашли его тогда, значит, у них скорее всего есть этот контакт.
В-третьих – но это наименее вероятно – здесь его мог найти Дадли.
Если бы захотел.
Впрочем, тот так и не появился, и Элиот подумал: что ж, справедливо.
В первые дни он решил, что вполне способен справиться с этой потерей, и, вынеся эту резолюцию, старался ей не изменять.
А вот то, что Бич Бойз так на него и не вышли, казалось ему невыносимым.
Элиот вспоминал, как давно, в Париже, бежал за Бертраном, умоляя дать ему «какую-нибудь такую» работу. Сейчас он разрывался между желанием умереть от ужаса по поводу, какое же он, и правда, чудовище, и желанием так же бежать искать Карла.
Он готов был выйти на балкон и крикнуть: «Давай, ублюдок, забирай меня, ты же сказал, что везде меня отыщешь» – и единственное, что его в такие моменты останавливало – это мысль о том, что Майк в этой ситуации тут же начал бы нудить про то, что это архетипичная продажа души дьяволу.
От мыслей о Майке его чуть отпускало, ему становилось немного стыдно бросаться на поиски Карла после всего, что он с ними со всеми сделал, и он продолжал лежать перед телевизором, изнывая от скуки. Ему казалось, что он свихнется, по-настоящему, и он был все ближе к тому, чтобы, ну например, ограбить магазин, пусть бы его поймала полиция и сдала в Интерпол – хоть какое-то разнообразие. Хотя с деньгами пока проблем не было - его основные счета МИ-6, конечно, заморозила, но он был бы не он, если бы у него не было запасных.
Впрочем, что ему теперь делать с этими деньгами?
Его самоуважение, уверенность в своих силах погибли, и Элиот не знал, что могло бы их восстановить.
Но кое-что другое было еще хуже.
Он сгорал от любопытства.
Как Бич Бойз все это провернули? Он разбирал их действия по косточкам, и не мог не признать, что архитектор, спланировавший эту конструкцию, был гениален – какое использование случайности и характеров участников, какая быстрота и изящество.
Архитектор хаоса.
Вот бы для него отличная была работа.
Но как только он думал об этом, ему становилось противно. Он вспоминал пожар в музее. Он же никогда специально не подрывал невинных людей. Никогда. Отель в Эрдестане был просто показательным выступлением, там никто не погиб – только ранило официанта. Ребята в Аль Хаибе, нанятые Карлом, не считаются – они сами напросились. Ему надо было выбираться. Но взрывать туристов посреди музея… Это уж слишком. Он думал об этом, а потом его снова жгло желание узнать правду
Он жил в каком-то странном полусне, ничем не занимаясь, и это было так странно – раньше он такого никогда себе не позволял.
Единственным развлечением его на досуге было забираться в ванну, сползать под воду с головой и считать, сколько он может так провести. Развлечение было деструктивное, в его стиле, - но этот вопрос единственный хоть как-то его занимал. Элиот смутно надеялся, что однажды не успеет вынырнуть вовремя, это была бы тихая трусливая смерть, и он даже не знал, что ему сейчас так невыносимо – чувство вины, унижение или скука.
Ему надо было побеждать, хоть в чем-то, в этом всегда был смысл его жизни.
Каждый раз он обязан был побить свой последний рекорд, поэтому оставался под водой все дольше и дольше, думая о том, что это было бы очень в его стиле – захлебнуться, доказывая, что он – лучший ныряльщик в ванной.
Карл наверняка знает, где он. И своим молчанием продолжает над ним издеваться. Доказывает Элиоту, раз за разом, что он ничего не стоит.
Поэтому он лежал в ванной и считал. Последнее время ему все настолько стало лень, что он залезал туда прямо в одежде и потом трясся, ходил по квартире, пока одежда не высыхала сама, и противное ощущение холодной ткани, прилипшей к коже, ненадолго его отвлекало. Было холодно, отопления не было, одежда сохла долго. В этом безобидном самоистязании он хоть как-то отвлекался.
В один из темных, дождливых мартовских вечеров он вот так же лежал под водой и смотрел на темный потолок. Он приближался к следующему рекорду, и было так спокойно лежать, в этот момент ему хотя бы было не скучно. Он вполне готов был умереть, чтобы доказать себе, что он хоть в чем-то еще может победить. Хотя бы в этом.
Потом кто-то несколько раз громко стукнул в дверь, Элиот вздрогнул и от неожиданности вдохнул, в рот тут же попала вода и он резко сел в ванной, задыхаясь и кашляя. Ну вот. Полиция. Нашли наконец. Молодцы.
Он с трудом выбрался из ванной – от неожиданности он наглотался воды, да и вообще последнее время как-то расклеился, - и побрел в прихожую.
Никакого глазка на двери тут не было, поэтому он просто прислонился к стене и спросил:
- Кто?
Ответа не последовало, и он открыл дверь. Чего ему бояться?
В полутемном коридоре, натянув на голову капюшон и засунув руки в карманы, в черной толстовке с надписью «ROCK» на груди, стоял Дадли. Он был вообще весь в черном, и в этом капюшоне напоминал не то панка, не то аллегорическую фигуру смерти.
Дадли посмотрел на него с недоумением и стянул с головы капюшон.
- Я весь мокрый, потому что на улице идет дождь, - со своей обычной неспешной логикой сказал он, и Элиот вдруг подумал: Господи, ну до чего же он дошел, если готов упасть на колени и разрыдаться от того, как рад его видеть. Он запрещал себе думать про Дадли, но без него было так плохо, будто ему отрубили руку – привыкнуть можно, но все равно невыносимо.
– Но ты не на улице. Почему ты… - он кивнул на костюм Элиота, с которого текла вода. В прихожей уже натекла порядочная лужа.
В квартире стоял холод, и Элиот почувствовал, что у него зуб на зуб не попадает.
- Я принимал ванну, - с достоинством ответил он, держась за притолоку.
Дадли еще чуть приподнял брови. Эту гримасу Элиот не видел уже сто лет.
- В одежде, - без выражения уточнил Дадли.
- Я тренируюсь в подводном плавании, - заносчиво сказал Элиот, стараясь не дрожать – это было бы уж слишком жалко, а жалости он никогда в жизни не терпел.
- У меня всегда было подозрение, что однажды ты свихнешься, - задумчиво сказал Дадли. Потом посерьезнел.
- Ты правда не взрывал музей?
- Нет.
Элиот помолчал и решил все-таки уточнить.
- А ты правда веришь, что я мог?
- Да, - кивнул Дадли.
- Вот и поговорили.
Дадли покивал сам себе, потом зашел в прихожую и поставил свою старую черную сумку на пол.
- Зачем ты пришел? – спросил Элиот, повторяя про себя: «Не будь тряпкой, не смей показывать, как ты рад».
- Мне некуда больше идти, - коротко ответил Дадли.
- Как ты меня нашел?
Дадли посмотрел на него с недоумением.
- Это было очевидно.
- Тебя послали за мной следить? – не унимался Элиот.
Дадли фыркнул.
- Да кому ты теперь нужен.
Он постоял в прихожей, глядя на него так, будто это все в какой-то мере даже забавно.
- Тебя обыграли, - сказал он наконец. – Знаешь, это почти смешно.
- Меня наверняка ищет Интерпол, - продолжал Элиот. Он решил все спорные вопросы выяснить сразу.
Дадли пожал плечами.
- Меня тоже.
Элиот собирался было продолжить задавать вопросы, но Дадли как ни в чем не бывало прошел мимо него на кухню. Открыл холодильник и с минуту с выражением вежливой брезгливости созерцал, не выпуская из рук дверцу, пакет риса и завядшие яблоки.
- И чем ты тут питался все это время?
- Энергией космоса, - огрызнулся Элиот.
- Заметно, - Дадли бросил задумчивый взгляд на его мокрый костюм.
И Элиот наконец понял, что не сдержится.
- Дадли.
- А?
- Даже если ты пришел, чтобы следить за мной, сдать на органы или продать в рабство, я рад тебя видеть.
Дадли скупо улыбнулся, принес из прихожей свою сумку и начал доставать из нее какие-то продукты.
- А чем ты занимался все это время? Работал на Бич Бойз? – спросил Элиот, усаживаясь около стола.
- Ты теперь все время будешь меня спрашивать?
- Ну, доказательств тому, что это неправда, я так и не увидел.
- Доказательств и нет, - сказал Дадли, упрямо пытаясь зажечь газ. Спичек у Элиота давно уже не было, и Дадли пытался разжечь ее зажигалкой.
Когда наконец получилось, он с какой-то мрачной первобытной радостью полюбовался на огонь, потом вдруг про что-то вспомнил, достал телефон и начал набирать какое-то сообщение.
- Кому ты пишешь? – напряженно спросил Элиот. – Отчитываешься хозяевам, что справился с миссией?
- Пишу Майку, что нашел тебя и что ты еще, вопреки его опасениям, не застрелился.
- Он тебе сам это сказал?
- Это было написано у него на лице.
- Майк всегда думал обо мне лучше чем есть, - поморщился Элиот, а потом его снова кольнуло беспокойством. – Покажи телефон.
- Нет, - спокойно ответил Дадли и спрятал его в карман. – Я не буду подкармливать твою паранойю. Либо ты мне веришь, либо нет, и на этом закончим.
Элиот вздохнул и прислонился головой к стене.
В этот момент он понял, что никогда не будет как раньше. Он никогда не перестанет подозревать. Однажды заразившись этой заразой, избавиться от нее невозможно.
«Никому нельзя доверять», - сказал Карл.
Что ж, он был прав.
И все же…
Дадли ушел ставить чайник.
Телефон он оставил на столе.
«А это неплохой план» - лихорадочно думал Элиот. – «Бич Бойз все это время вербуют Дадли. Не знаю, как. Потом подсылают ко мне, чтоб он меня убедил перейти на их сторону. При этом он должен делать вид, что эта мысль пришла мне в голову самому. А что. Похоже на правду».
- Курица или рис? – мрачно спросил Дадли, хмуро наблюдая за тем, как Элиот с горящими глазами смотрит на его телефон.
- В каком смысле? – очнулся Элиот.
- В прямом, - отрезал Дадли. – Есть.
«Хитрый план. Тонко продумано», - подумал Элиот. Дадли, видимо, услышал его мысли, потому что закатил глаза и отвернулся к плите.
Пару секунд, глядя в его широченную спину, Элиот думал о том, что надо быть начеку.
А потом он всмотрелся в его спину - и подозрение прошло.
- Вот кстати, - сказал Дадли, достал из пакета курицу и начал методично ее мыть. – Майк мне сказал, что Карл считает, что ты еще к нему придешь. Так?
Элиот кивнул.
- Если я узнаю, что ты с ним связался. Или с любым из них. С любой целью. Я тебе сверну шею. В буквальном смысле. И зубы ты мне не заговоришь. Как только ты и Бич Бойз снова оказываетесь в одном кадре – ты труп. Это будет гуманно. Я не шучу.
Все это время Дадли продолжал намывать курицу так бережно, будто это фарфоровая ваза.
Элиот пару секунд смотрел на свои руки.
Потом негромко ответил.
- Ты ведь знаешь, что я не удержусь.
Дадли продолжал молча стоять у раковины, и у Элиота что-то противно заныло внутри.
- Догадываюсь, - наконец сказал он.
– И что мы будем делать? – тихо спросил Элиот, и мысленно поблагодарил, что Дадли стоит спиной и не видит его взгляд.
Дадли пожал плечами и выключил воду.
- Разберемся.
***
В газетах Майк иногда видел статьи про Иран – но чем дальше, тем больше воспоминания отдалялись от него, и постепенно, понемногу слова «Иран», «ядерное оружие», «комиссия Магатэ» и все остальные из этой группы становились для него просто словами в газете.
Иногда по телевизору показывали Тегеран, и Майк прилежно смотрел.
Однажды он увидел в новостях заседание нового иранского правительства, и вдруг заметил знакомое лицо.
Это был один из тех, кто преследовал их в отеле «Аль Хаиб». А ведь Элиот считал, что они все погибли при взрыве.
Видимо, не все.
Пару секунд Майк смотрел на высокого гладко выбритого перса. Элиот сказал, что те, кто просил у него контракт, были просто испуганными тихими исполнителями.
А теперь этот человек попал в иранское правительство.
Майк все вглядывался в него, а потом камера отъехала, и он пропал из виду.
Получается, Карл был прав. Ничего не кончилось.
Все только начинается.
***
В ту же ночь Майку приснился Тегеран.
Во сне он лежал на какой-то дороге, прямо на асфальте, и смотрел на густо-синие облака, висящие над городом. Машин не было, Майк просто лежал, а потом кто-то подошел к нему, остановился у обочины, так что Майк не видел лица, и сказал ему что-то очень важное, и продолжал говорить, негромким приятным голосом, и Майк постепенно понял, что это монолог Генриха Пятого – даже во сне он помнил его наизусть, и думал: как же хорошо читает этот человек. Будто это его собственные слова. Сон был мирным и спокойным, он слушал и слушал эти слова, протяжные и долгие, как песня. Кто невредим домой вернется, тот воспрянет духом, станет выше ростом. Кто, битву пережив, увидит старость, тот каждый год в канун, собрав друзей, им скажет: «Завтра праздник Криспиана», рукав засучит и покажет шрамы: «Я получил их в Криспианов день».
Майку сквозь сон все казалось, что кто-то тихо смеется, прямо рядом с ним, и он никак не мог понять - то ли это смеются над ним, то ли над словами Генриха.
Когда прозвонил будильник, Майк открыл глаза, и пару секунд отлично помнил и человека у дороги, лица которого он не видел, и смех, и слова, и темно-синее небо, и ему все казалось, что вот сейчас он поймет что-то очень важное.
А потом он начал собираться в колледж, и сон незаметно изгладился из его памяти – так, будто его и не было.
КОНЕЦ
@темы: Сдавайся и беги
-
-
29.05.2012 в 15:59-
-
29.05.2012 в 16:10Я уже от стольких людей слышала про вашу книгу
Может вы и не знаете, конечно, но о вас уже легенды ходят )))))
Море любви и обожания!!!!!!
*убежала читать*
-
-
29.05.2012 в 16:16-
-
29.05.2012 в 16:29Очень хорошая вещь, каждый раз при появлении новой главы я бросала все и неслась читать ))) Настолько удивительно все проработано - и этот параноидальный шпионско-разведывательный мир, и пыльный, фантастический Иран, и интрига, которая оказывается совершенно не в том, что ожидается, но гораздо сложнее и, кажется, правильнее. Мне ужасно понравилось заключение! Наверное, потому что "не люблю, когда сказке конец" (с) )))
Герои просто потрясающие. Бедняга Майк, который сначала видел все простым и черно-белым, настолько изменился, наверное, больше всех них, и столько всего понял своим незамутненным интригами взглядом. Неудивительно, что он первый и, наверное, единственный догадался, что вся операция Локи была направлена на подрыв доверия - ведь он единственный из них всех "штатский" не потерял умения доверять.
Элиот с Дадли друг друга очень круто дополняют, действительно убойный тандем. И, кажется, если они вместе, то ничего плохо с ними обоими не случится, и всех они победят )))
Очень круто, что никто из участников этой истории не сдался. Особенно порадовал Хауэлл, который, несмотря на поражение в таком солидном возрасте, не сдался, и Айрис со Стивом, которые, как будто мелкие сошки, но, судя по всему, способны на очень многое.
Вообще порадовало большое количество думающих, умных героев )))))
Ну и Шекспир, конечно ))) Я, по-моему, такого гимна Шекспиру еще не читала
Вобщем, я в совершенном восторге! Спасибо огромное!
-
-
29.05.2012 в 16:30АААААААААЫЫЫЫЫЫЫЫУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ!!!!
В СМЫСЛЕ ЭТО ТАК ПРЕКРАСНО!!!!
-
-
29.05.2012 в 16:55Я с телефона, не удобно писать, но я приду за компьютер! Скоро! Надо накопить слова, а пока только пур-пур-пур, сплошная любовь и восхищение.
-
-
29.05.2012 в 17:01-
-
29.05.2012 в 17:12господи, Лив
Майк
Элиот, Дадли, вы мои заички
- Дадли.
- А?
- Даже если ты пришел, чтобы следить за мной, сдать на органы или продать в рабство, я рад тебя видеть.
- Ты ведь знаешь, что я не удержусь.
Дадли продолжал молча стоять у раковины, и у Элиота что-то противно заныло внутри.
- Догадываюсь, - наконец сказал он.
– И что мы будем делать? – тихо спросил Элиот, и мысленно поблагодарил, что Дадли стоит спиной и не видит его взгляд.
Дадли пожал плечами и выключил воду.
- Разберемся.
УМРУ СЧАСТЛИВОЙ
такое семейное счастье ТТ
Лив
и вот тут:
Лив, правда, давай тебя напечатаем?? Айм ин. И в очередь за автографом тоже!
конечно категорически за. страшно хочется иметь книгу ))
-
-
29.05.2012 в 17:24-
-
29.05.2012 в 17:26-
-
29.05.2012 в 17:26ЭТО ТОЛЬКО МАЛЕНЬКАЯ ЧАСТЬ ТЕХ ЭМОЦИЙ, КОТОРЫЕ ВЫЗВАЛА У МЕНЯ ТВОЯ ИСТОРИЯ!!!!
когда ты мне написала, что все закончится не очень весело, то я ожидала как минимум смерть кого-то из героев или конец где «лучше б все умерли»... В результате я получила такой хэппиэндистый хэппи энд, что готова прыгать до потолка!!!!!!
Господи это прекрасно!!! Я распечатаю и буду перечитывать и всем друзьям советовать, потому что это действительно достойно быть издано.
Лив, спасибо тебе! Не, не так...СПАСИБООО!!!!! Спасибо что создала персонажей, которые вызывают настолько сильные эмоции, спасибо, что постоянно держала в ожидании, в таком приятно ожидании чего-то захватывающего.
И лично от меня спасибо за вдохновение, все это время ты была моей музой!
-
-
29.05.2012 в 17:28сразу ДА
-
-
29.05.2012 в 17:32-
-
29.05.2012 в 17:47Я НЕ ВЕРЮ ЧТО ЭТО ЗАКОНЧИЛОСЬ ЗАЧЕМ ДАЛЬШЕ ЖИТЬ А НЕЗАЧЕМ
спасибо за Элиота, наконец-то нам его показали))) и как же хорошо, что у них с Дадли опять все хорошо
только Майк опять остался один
Я ТОЖЕ ХОЧУ КНИГУ С АВТОГРАФОМ
-
-
29.05.2012 в 17:59Я очень жду второго романа, потому что...
КТО ТАКИЕ БИЧ БОЙС???
Нет, правда???
Вы ведь на этом не закончите???
Пожалуйста, пожалуйста!
А теперь, выдохнув...
Автор, я вас люблю.
Это было пркрасно. Правда.
Пойду прочитаю наконец-то Шекспира.
-
-
29.05.2012 в 18:11Здесь, в этом треде я вижу человека, который решил шагнуть туда, куда не ступала нога Уильяма нашего Шекспира и у него это получилось
И я сейчас не об Элиоте, Майке, Дадли, Тристаме, Айрис, Стиве, Карле и т.д.
Спасибо, Катя.
-
-
29.05.2012 в 19:01это было невероятно, спасибо вам огромное за ВСЁ, боже, это что-то, я словно посмотрела фильм, аааргх, пожалуйста, скажите, что это не конец!!
-
-
29.05.2012 в 19:11простите, я все хотела написать что-то осмысленное, НО НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ
Я не знаю, как выразить вам свою любовь и спасибо за такие прекрасные произведения
-
-
29.05.2012 в 20:01-
-
29.05.2012 в 22:47хочется разродится коментищем во славу автора и истории, и таки разрожусь. тока дочитаю)
спасибо вам!
-
-
30.05.2012 в 00:10Невероятные баннеры, точные и яркие. Каждый раз после прочтения смотрела на них минут по пять, удивляясь насколько они прекрасны!!!
Мне повезло, и на историю я напала под ее конец, иначе бы свихнулась от интриги и ожидания. =))) Герои охрененны, такие живые, разные и за каждого переживаешь, как за родного.
А еще есть музыка к тексту!! За нее - отдельное спасибо, только так и дожила до финальной главы.
В очередь за книгой и автографом встану обязательно!! =)))
И такое количество Шекспира в тексте - это мощнее 25 кадра по внушению. Читаю теперь Короля Лира и не собираюсь на этом останавливаться =)))
-
-
30.05.2012 в 00:18СПАСИБО ТЕБЕ, ЧУВАК, И МОГ ЕЩЕ МИЛЛИОН РАЗ СКАЗАТЬ - СПАСИБО ОГРОМНОЕ!!!!!!!!!
Foya, ИИИИИ!!!!!! АТЛИЧНААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!
taiou, ОООООО СПАСИБО БОЛЬШОЕ!!! ЭТО ТАК ПРИЯТНО!!! ДА, У ЭЛИОТА С ДАДЛИ ЕСТЬ ОПРЕДЕЛЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ, НО Я ДУМАЮ ОНИ СПРАВЯТСЯ!)))))))))
Eide, ЭЙДЕ СПАСИБО ОГРОМНОЕ!!!!! ДА, ШЕКСПИР СТОИТ ГИМНА, ОПРЕДЕЛЕННО!))))))))))))) СПАСИБО ЗА ТАКОЙ ПРЕКРАСНЫЙ ДЛИННЫЙ ОТЗЫВ!!!!
- Skylark -, ЧУВАК ДАЙ ОБНЯТЬ ТЕБЯ
*печенька*, РАЗРЕШИТЕ И ВАС ТАКЖЕ ОБНЯТЬ!!!!!!!!!!!!!!!)))))))))))))))))))))))))))))))
argebritte, СПАСИБО!!!!!!!! Я ТАК ЛЮБЛЮ ТВОИ ПРЕКРАСНЫЕ ОТЗЫВЫ
danaRia, СПАСИБО, ДРУГ!!!!!!!!!!!!! И Я ПОДПИСЫВАЮСЬ ПОД ВСЕМИ КОМПЛИМЕНТАМИ ТЕБЕ - ЭТО БЫЛО ПРЕКРАСНО!
Особоопасный Ксюх, МАЙК ОСТАЛСЯ С ШЕКСПИРОМ!!!!!!!!!
Anilaja, СПАСИБО!))) ДА, СИКВЕЛ УИЛЛ ФОЛЛОУ)))))))))))))))))))))))))) И СПАСИБО ЕЩЕ РАЗ ЗА ПОМОЩЬ!)))))))))
iwfm, ВАМ СПАСИБО, АНЯ.
Deimoss, ДА, ПРОДОЛЖЕНИЕ БУДЕТ!)))))))))))))) СПАСИБО!))))))
Шерли Уотсон, СПАСИБО БОЛЬШОЕ!!!!!!!!!!!!
SittZubeida, О БОЖЕ, СПАСИБО БОЛЬШОЕ!!!))))))))) Я ТАК РАДА, ЧТО ПОНРАВИЛОСЬ)))))))))))))))
Bee4, СПАСИБО БОЛЬШОЕ!!!!!!!!! АААААА!!!!!!!!!!!
-
-
30.05.2012 в 00:21-
-
30.05.2012 в 00:23На этот раз ширина моего браузера ваще была в три строчки
-
-
30.05.2012 в 00:29-
-
30.05.2012 в 00:31-
-
30.05.2012 в 00:32СИКВЕЛ УИЛЛ ФОЛЛОУ
Ну а если серьёзно, опубликовать это чудо планируете?
-
-
30.05.2012 в 00:34Anilaja, Попробую
-
-
30.05.2012 в 00:41Я как наркоманка ждала выхода новых глав... простите, что не коментила
Но я выскажусь сейчас! Это потрясающе, вот таких книг мне сейчас не хватает!! Вот, что мне нужно для счастья!! Соглашусь с читателями выше - ХОЧУ В ТВЕРДОЙ ОБЛОЖКЕ И ЧИТАТЬ ЧИТАТЬ ЧИТАТЬ
danaRia, БАННЕРЫ! слов у меня нет.... Атмосфера передана просто гениально!!
В общем, я фанат!
СПАСИБО ВАМ!
-
-
30.05.2012 в 00:44Liv Niggle, а ты не планируешь выложить одним файлом всю историю?