I'm still standing (c)
А вот это часть номер три.
by danaRia
Господи, мы знаем, кто мы такие,
но не знаем, чем можем стать.
«Гамлет»
читать дальшеПариж, 2005 год
***
- Какая же ты все-таки красотка, Минни, - сказал Элиот, и поудобнее устроился на подушке.
Они лежали в ее квартире. Аккуратно причесанная, даже сейчас, голова Минни лежала у него на животе, и Элиот рассеянно погладил ее шею.
Вообще-то ее звали Доминик, но Элиоту это имя показалось слишком длинным - хотя «Минни» подходило этой ухоженной сорокалетней женщине куда меньше.
И все же ей нравилось это прозвище, - потому что ей нравился Элиот.
Жизнь в Париже отличалась от его жизни в Лондоне так сокрушительно, что первое время Элиот никак не мог придти в себя. В свои двадцать два он не имел ни вещей, ни прописки, ни денег, ни друзей, так что нечего было даже думать о том, чтобы найти приличную работу. В результате он вынужден был перебиваться любым случайным заработком, да еще иногда игрой в карты. У него был математический ум, и он отлично умел подсчитывать карты при игре в блэк-джек, - но старался выигрывать немного и нечасто, чтобы не светиться: в Англии он был все еще в розыске
Спасало только то, что он хорошо знал французский – потому и решил осесть именно здесь.
Первые пару месяцев после бегства из Англии он каждый день ждал, что что-то произойдет – за ним придет полиция, или хотя бы отец его отыщет, даст, конечно, как следует по мозгам, но потом простит. Элиот ушел сгоряча, из гордости, и уже который месяц злился на себя за это.
И еще, лежа ночами в крохотной съемной комнате, он думал о том, что зря связался с теми ребятами, плохая получилась история. Закончил бы бизнес-школу и все было бы совсем, совсем по-другому. Но умом он понимал, что с его неугомонным характером и азартом шансы не влипнуть в конце концов в какой-нибудь криминал были очень, очень малы.
Он перестал ждать в тот момент, когда понял вдруг, что даже Майк, которому он оставил свой номер, не позвонит ему. Даже Майк вычеркнул его из своей жизни, так просто, как будто он ничего не значит. Эта мысль так поразила его, что он выбросил сим-карту, номер от которой был у Майка, – даже если Майк однажды решит позвонить ему, все, поезд ушел. В тот момент Элиот сказал себе твердо, раз и навсегда, что никогда в жизни не заговорит с этим упрямым придурком, который бросил его, когда был так ему нужен.
Еще несколько месяцев он не ждал и не хотел вообще ничего. Бродил по Парижу, пытался при каждом удобном случае достать денег, и жизнь его была неподвижной и незаметной, как пуговица, закатившаяся под диван.
А потом он встретил Минни.
Доминик была хозяйкой ювелирного магазина, привыкла добиваться всего сама, а мужчин воспринимала как машины и платья – то есть как необременительный способ немного украсить жизнь. Элиот казался ей очаровательным, юным, прекрасным английским мальчиком, и при этом почему-то она понимала его лучше, чем любая другая женщина в его жизни – и до, и после.
Так, она сразу увидела в глазах этого очаровательного английского юноши ту нехорошую искру, которую он обычно так старательно прятал.
- Знаешь, вы, английские мальчики, всегда выглядите такими невинными, как будто единственное, что вы целовали в этой жизни – это увешанная кольцами рука вашей бабушки, - лениво улыбнулась она в первый вечер, когда он остался у нее. - А потом оказываетесь такими порочными. Знаю я ваши закрытые школы.
- Да уж, не говори, - весело сказал Элиот. Впервые за несколько месяцев что-то искренне его насмешило.
- Вот взять тебя. Глаза как у грабителя. Думаю, однажды утром я проснусь, а в доме ни тебя, ни золотых украшений.
- А где ты их держишь, кстати? – невинно, просто чтобы поддержать шутку, спросил Элиот, перекатываясь на бок и прикладываясь губами к ее животу.
- Не надейся, котик, - ласково сказала она и легонько отпихнула его. – Я знаю толк в украшениях, поэтому не думай, что я храню их дома.
И Элиот засмеялся. На секунду он правда подумал о краже, - но стыдно ему не стало.
Следующие пару недель он приходил к ней каждый вечер. Она понимала, что работы у него нет, податься ему особенно некуда, - но ни разу не спросила его, откуда он здесь взялся, и он никак не мог решить, радоваться этому или обижаться. Вместо этого через две недели она просто оставила его у себя жить, как оставляют приблудного кота.
А между тем в Париже наступило лето, город стал спокойнее и жарче, солнце нагревало асфальт, но даже оно казалось Элиоту не таким, как в Лондоне, и он скучал по дому. Проходя днем по улицам на очередную паршивую работу, он думал о том, что надо бы и правда вернуться в Лондон, не быть дураком, смирить свою гордыню и придти к отцу на поклон – в конце концов, что он, со своим образованием и талантами, здесь делает?
Но планам его не суждено было сбыться.
***
В один из этих солнечных летних дней Доминик, лежа на диване, внимательно слушала, как Элиот разговаривает по телефону.
Тот в это время пытался убедить разъяренную клиентку, что партия чулков, которую он ей продал, на самом деле не краденая.
Он закончил разговор на самых мягких, вкрадчивых, вежливых нотах, утихомирив наконец гнев этой фурии, и опустился обратно на диван в ногах у Доминик.
- Слушай, - вдруг сказала она. – А ты не хочешь придти работать ко мне в магазин?
- Грузчиком? – с усмешкой переспросил он, поглаживая ее гладкое, круглое колено.
- Продавцом.
- Продавцы в ювелирных магазинах – это блондинки интеллигентного вида и с маникюром. Просто, милая, мой цвет волос не подходит.
Но она смотрела на него так, как, бывало, смотрела на сыр, когда они ходили вместе в супермаркет – неспешно размышляя, канталь ей купить или реблошон – и он вдруг понял, что она это серьезно.
- Я давно думала взять мальчика. К нам часто приходят женщины, которые вполне способны купить себе украшения сами, не дожидаясь, пока мужчины соизволят их подарить, - она потянулась за стаканом с минералкой, и он на секунду увидел край ее груди. Минни давно уже его не стеснялась. – Словом, я тебя нанимаю. Работа не пыльная. Убеждать ты умеешь, женщинам нравишься.
- А ты меня не будешь ревновать?
- Конечно, нет. Что за глупости.
Слышать это было, конечно, немного обидно – но все же Элиот решил такое предложение не упускать.
На следующий день он вышел на работу.
В ближайшие две недели продажи магазина «Украшения для Джулии» взлетели на двадцать процентов.
«Если бы надо было продать русским снег, ты бы и его продал», - усмехалась Минни.
Он в этом не сомневался.
***
Следующие три месяца Элиот развлекался тем, что заставлял ухоженных парижских дам за сорок купить те украшения, которые залежались в магазине особенно давно.
- Вот эта брошка, - говорил он, любовно глядя на старомодную громоздкую брошь с изумрудами, - Просто чудо. Я знаю, вы скажете, что не современная. Но вы же видите, - и он обводил витрину широким жестом. – У нас полно самых модных украшений. Но эта брошь – особенная, - и он останавливал на женщине долгий смущенный взгляд. – Я же вижу, что вы не такая, как все.
В его устах любой самый дешевый комплимент выглядел уместным – чем-чем, а умением уговаривать природа его точно не обидела.
Брошку покупали. Минни качала головой и выписывала ему очередную премию.
А потом в магазин пришел человек в костюме с искрой.
Костюм был ярко-синий, с ослепительно серебристым отливом. Элиот едва сдержался, чтобы не вытаращить глаза: он думал, такого трэша не носят уже лет тридцать, и последним, кто это делал, был Дэвид Боуи.
Посетитель, впрочем, на Дэвида Боуи был непохож – скорее уж на итальянского мафиози или сутенера. На носу у него неустойчиво сидели круглые темные очки, - казалось, носит он их не для защиты от солнца, а исключительно чтобы со значением смотреть поверх них.
Взгляд этот как будто говорил: «Я богач, красавец и любимец удачи, а ты кто такой?».
Человек в костюме с искрой подошел к витрине и начал разглядывать украшения.
Обычно с мужчинами работали продавщицы-девушки, но сейчас все они куда-то делись, и Элиоту пришлось выкручиваться самому.
С мужчинами он работал по-другому – казался серьезным, собранным и услужливым, словом, не мешал посетителям самим излучать великолепие.
- Чем я могу вам помочь, сэр? – с точной рассчитанной ноткой угодливости произнес он. Минни просила его продолжать называть посетителей «сэр», на английский манер – ей казалось, это придает ему лишнего обаяния.
Посетитель уставился прямо на него. Очки блеснули в свете лампы. Пару секунд он смотрел на Элиота так, будто хочет купить его, а не бриллианты, так что тому даже стало не по себе.
- Ищу что-нибудь необычное, - протянул он наконец.
- В каком роде? – мило улыбнулся Элиот.
- А что вы можете мне предложить?
- Если для дамы – вот прекрасное ожерелье.
И он показал ему на жемчужное колье, действительно прекрасное – безошибочным чутьем на опасность он сразу понял, что этому типу не стоит подсовывать залежавшийся товар.
- А если не для дамы? – спросил посетитель.
На секунду Элиот растерялся, а потом брякнул:
- Ну, если по отношению к джентльмену у вас серьезные намерения, могу предложить обручальные кольца.
Пару секунд посетитель смотрел на него так, что Элиот успел подумать, что это была очень, очень неудачная шутка.
А потом тот вдруг расхохотался. Зубы у него были мелкие, желтоватые от табака. От смеха смуглая кожа у глаз собралась морщинками.
- Доминик говорила, что ты веселый парень. Позови-ка ее.
Судя по лицу подоспевшей Доминик, это был важный гость. И все же в ее поведении Элиот уловил легкую, почти незаметную скованность – как будто этот визит вызывает у нее беспокойство.
Она увела гостя, и Элиот остался в зале один. Посетителей не было, девушки вернулись на пост, и он стоял у окна и смотрел на улицу, привлекая своим видом внимание проходящих мимо женщин. На улице только что прошел дождь, выглянуло солнце, асфальт влажно блестел, и он так на все это засмотрелся, что не сразу услышал, что Доминик вызывает его к себе.
Когда он заходил, давешний посетитель как раз покидал ее кабинет. Он еще раз коротко взглянул на Элиота и неспешно прошествовал к дверям.
Элиот зашел и остановился перед столом Доминик. Лицо ее обычно было таким спокойным, с чувством неисчерпаемого собственного достоинства. Сегодня оно впервые казалось ему чуть другим – будто что-то поколебало ее безмятежность.
- Садись.
- Кто это был? – спросил он, опускаясь на стул.
- Бертран. Мой старый друг, - она подбирала слова так старательно, что ему стало чуть-чуть не по себе, еле слышный тревожный звонок. – А еще верный клиент, и защитник, и поставщик других клиентов.
- То есть, другими словами, твой бывший любовник, - подытожил Элиот. – Да?
- Ой-ой, котик, - сказала она ему, но без своей всегдашней легкости, будто даже голос ее чуть поблек. – Вот только не надо делать вид, что ты ревнуешь. Тебе не идет.
И он перестал делать вид.
- Он, - Минни задумчиво покачала в руке свой золотой «Паркер», - человек со связями, но, как это сказать, не всегда…
- Законопослушный? – тут же подсказал Элиот.
- Да. Именно, - она аккуратно положила ручку обратно на стол. – Словом, он попросил меня об одной вещи, а отказать ему я не могу.
- Почему ты мне про это говоришь? – с натянутой, будто приклеившейся улыбкой спросил Элиот.
- Потому что он приходил сегодня посмотреть на тебя. Для исполнения его просьбы ему нужен ты.
- Вот как? В каком же качестве? Надеюсь, ничего особенно противоестественного? Даже английские мальчики не на все согласны, - и он рассмеялся, старательно пытаясь не показать, что нервничает.
- Нет, милый, - Доминик никогда не называла его по имени, - как будто не может его запомнить.
Она взглянула на дверь, проверяя, закрыл ли он ее.
Потом не выдержала, встала и заперла ее на ключ.
- Прямо на работе? Тебе не кажется, что это немного… - весело пробормотал Элиот.
- Замолчи, - оборвала его Минни. – И смотри сюда.
Она достала из ящика стола большую бархатную коробку, открыла ее.
В ней лежало великолепное ожерелье, на глаз Элиот определил – платина с сапфирами. Явно стоит целое состояние.
Минни смотрела на него, явно ожидая реакции.
- Неплохая побрякушка, - небрежно уронил Элиот.
- Это подделка, - отрезала она. – Тебе еще учиться и учиться.
Минни села в кресло и выдохнула.
- Бертран попросил меня сделать одну вещь. Он намекнул своему знакомому, что у нас хороший, уважаемый магазин. Завтра тот к нам придет. Очень богатый человек, - она помолчала. - Мы должны уговорить его купить именно это ожерелье, но чтобы это выглядело так, будто он выбрал сам. Сделать это надо осторожно – он далеко не дурак.
- Так-так? – заинтересованно переспросил Элиот. В эту минуту он уже забыл о том, что после бегства из Англии пообещал себе сидеть тихо. Впервые за много месяцев вокруг происходило хоть что-то интересное.
- Потом надо будет обеспечить, чтобы он сам решил оставить ожерелье до завтра у нас, а не забрал с собой. А вечером ожерелье украдут, - как ни в чем не бывало сказала приличная, законопослушная, умная Доминик, и Элиот в который раз восхитился железной выдержке этой женщины.
- Неплохая комбинация, - покивал Элиот. Идея и правда показалась ему отличной. – Он покупает ожерелье, не зная, что это подделка, платит за него огромные бабки, а потом его крадут, насколько я понял, люди твоего дружка, и никто так и не узнает, что оно было поддельным. Со всех взятки гладки – он ведь сам выбрал ожерелье, возможно, кто-то просто его выследил и решил нас обокрасть. А, кстати. Мы в этом случае не должны будем вернуть ему деньги?
- Нет. Оно ведь официально уже будет его собственностью, так что со страховой компанией он будет разбираться сам. Страховка выписана на такое же ожерелье, но только настоящее. Оно находится у Бертрана. В страховой не смогут доказать, что пропало не настоящее ожерелье, и выплатят нашему клиенту компенсацию.
- Но зачем тебе это надо?
Пару секунд он вглядывался ей в лицо, потом кивнул.
- Понятно. С этим Бертраном лучше не связываться. А ему-то это зачем?
- Он сказал, этот клиент - его партнер по бизнесу, который немного его… хм… обманул. Бертран хочет слегка его проучить.
- А попадем мы, - разумно ответил Элиот - но азарт в нем уже взял верх над здравым смыслом. – Так, ладно. Главное - обставить это все так, чтобы не заподозрили нас и чтобы не пострадала репутация магазина.
- Вот этим ты и займешься, - сказала Доминик. – Бертран сначала хотел прислать своего человека изображать продавца, но это будет выглядеть подозрительно для полиции. Он зашел посмотреть на моих продавцов. Ты ему понравился. Он просил, чтобы ты этим занялся.
- А почему вы не думаете, что я вас сдам в полицию? – резонно спросил Элиот. В глубине души он уже был согласен. Хоть какая-то встряска в его унылой жизни. Теперь он уже даже не помнил, что еще недавно корил себя за то, что в Англии связался с криминалом.
Минни скупо улыбнулась.
- Он сказал, что по глазам видно: ты та еще оторва. Такие от денег не отказываются. Если все пройдет удачно – десять тысяч евро твои.
- Хм. Неплохо. Так, дай-ка подумать. Я согласен.
- Но только тебе придется не только продать эту штуку. Ты будешь здесь, когда придут люди от Бертрана, чтобы украсть ожерелье, - поэтому постарайся, чтоб похищение выглядело убедительно.
- То есть защищать ожерелье до последней капли крови? – уже с куда меньшим энтузиазмом спросил Элиот.
- Именно, котик, - она улыбнулась. – Мы не можем отказать Бертрану – он слишком много для меня сделал. Поэтому постарайся, чтоб все было на высоте. А теперь иди работать.
***
Клиент пришел в тринадцать десять на следующий день, - как раз когда Элиот уже был уверен, что никто не придет и зря он психует с самого утра.
Это был высокий старик, такой худой, что Элиот заподозрил, будто он чем-то смертельно болен. Старик казался словно высохшим изнутри, - но выражение его глаз ясно говорило о том, что дорогу ему лучше не переходить.
За спиной у него маячили двое охранников в штатском. Они остановились у двери, делая вид, что очень внимательно разглядывают потолок.
Элиот нацепил на лицо самую торжественную улыбку и чуть склонил голову.
- Добрый день, сэр. Чем я могу вам помочь?
Старик не ответил и молча прошелся вдоль витрины. Взгляд, который он бросил на разложенные там украшения, ясно говорил о том, что побрякушками его уже давно не впечатлишь.
- Мне надо выбрать подарок для любовницы, - сухо сказал он, но в голосе его Элиот уловил ноту гордости – он явно кичился тем, что в таком почтенном возрасте у него есть любовница, и не собирался этого скрывать.
- Подарки для любовниц – признак настоящего мужчины, сэр, - на пробу выдал Элиот.
Старик холодно взглянул на него. Комплимент он явно не оценил.
- Может быть, вот эти сережки? – Элиот нарочно выбрал самые модные – чтобы подчеркнуть, что понимает: любовница явно молоденькая.
- Нет, - отрезал клиент.
- Тогда… вы предпочитаете платину или золото? Рыжим девушкам больше идет платина.
Старик бросил на него короткий взгляд, одновременно раздраженный и удивленный.
- Откуда вы знаете, что она рыжая? – грубо спросил он.
Элиот смущенно улыбнулся.
- Вот, - он нагло перегнулся к старику через прилавок и снял с воротника его пальто едва заметный золотой волос. – Думаю, она дивно хороша, - задумчиво проговорил он. – Помните сказку про Златовласку? Златовласка расчесывалась у окна своего замка. Один из ее волосков подхватил ветер и принес на подоконник мудрого короля из соседнего царства. И тот влюбился без памяти.
В продолжение всей этой тирады старик смотрел на него так, будто никак не может определиться: почувствовать себя польщенным или развернуться и уйти.
- Словом, у вас замечательный вкус, - продолжал Элиот. – А я просто продавец. Не думаю, что я могу вам советовать. Вы не такой человек, которому нужны подсказки.
Старик смотрел на него пристально и угрюмо, но не уходил, и Элиот понял, что делает то, что надо: развлекает его, - а в таком возрасте мудрые короли за шутов платят не хуже, чем за прекрасных принцесс.
- Выбирайте, сэр, - он развел руками и улыбнулся, с уважением и почтительностью, и одновременно с вызовом. – Что из этого достойно вашей Златовласки.
К этому моменту Элиот как раз остановился рядом с той витриной, где лежало ожерелье. Утром он нарочно разложил на ней украшения так, чтобы ожерелье бросалось в глаза сразу, ослепительно прекрасное среди унылых одинаковых ниток жемчуга и скромных бриллиантовых кулонов.
Старик пару секунд водил взглядом по витрине.
Потом сказал.
- Покажите это.
Его костлявый палец упирался в витрину ровно над ожерельем.
- Оно довольно дорогое, сэр, - с сомнением проговорил Элиот. – Антиквариат.
Старик приподнял бровь, отчего окончательно стал похож на какого-нибудь хищного сапсана.
- Не указывай мне, щенок, - беззлобно сказал он. – Я могу купить всю вашу жалкую лавочку с тобой впридачу.
- Меня не надо, сэр, - улыбнулся Элиот. – Я бесполезен во всех отношениях.
Пару секунд старик разглядывал ожерелье, вертел его в руках, и в эту пару секунд сердце у Элиота колотилось как бешеное. Конечно, старик сейчас скажет, что это подделка.
- Вам нравится? – не пробу спросил он. – Оно поступило только вчера, хорошо, что его еще не купили. Такое не залежится.
- Сойдет, - коротко ответил он. – Сколько?
Элиот назвал цену.
- Дороговато, - старик пожал плечами и отодвинул ожерелье.
- Оно того стоит, - ответил Элиот, перегнулся через прилавок и тихо сказал. – Во всей этой жалкой лавочке вы выбрали единственную приличную вещь.
Тот посмотрел на него, явно забавляясь.
- Твоим хозяевам бы эти слова не понравились.
- Но это чистая правда, - Элиот дернул плечом. – Вы ведь сами видите: оно прекрасно. Сапфиры отлично смотрятся на бледной коже.
- Почему на бледной? – поинтересовался старик. Его явно развлекал этот разговор.
- Рыжие девушки обычно бледные. Как русалки.
Старик закатил глаза.
- Вот уж язык без костей.
Он бросил на ожерелье еще один взгляд, потянулся было рассмотреть его снова, а потом махнул рукой.
- Ладно. Я возьму. И правда, ей пойдет.
- С ним есть только одна проблема, - замялся Элиот. – Оно антикварное, поэтому на покупку надо оформить кучу документов. Разрешите я позову хозяйку? Я тут недавно работаю, - растерянно сказал он. – И не знаю всех тонкостей.
Старик милостиво кивнул.
Подошедшая Доминик похвалила выбор старика и объяснила, что забрать ожерелье он сможет только завтра – и начала долго и очень подробно объяснять ему, почему. Элиот вполуха слушал, как она говорит о бесконечной ценности ожерелья, о том, что нужно разрешение такой-то и такой-то службы на продажу, и еще надо связаться со страховой компанией и переоформить страховку.
- Это ведь не просто колечко, - обаятельно улыбнулась Доминик. – Это королевский подарок. А королевские подарки не передают с рук на руки без соблюдения формальностей.
Как именно Доминик уговорила старика заплатить сегодня, Элиот не слышал – в магазин зашли парочка клиентов, присмотреть недорогие обручальные кольца, и он отошел.
Видимо, Доминик сказала, что, если не выкупить его сейчас, то до завтра, скорее всего, его уже купят.
Во всяком случае, когда Элиот спровадил клиентов с новоприобретенными кольцами, старик уже подписывал контракт.
- Мы уберем его в сейф до завтра, - сказала Доминик. – Пойдемте, я сделаю это на ваших глазах, чтобы вы убедились в совершенстве нашей охранной системы.
Она бережно, будто это корона французских императоров, взяла коробку с ожерельем и повела старика во внутренние помещения магазина – показывать, насколько надежно они запрут его «королевский дар» до завтра.
Вернувшись обратно в зал, старик спрятал всю пачку документов, которые выписала ему Доминик, во внутренний карман пальто, и предупредил:
- Завтра приду за ним сам.
- Конечно, сэр, - улыбнулась Доминик.
Все это время Элиот терся около прилавка с таким видом, будто не решается что-то сказать, и наконец рискнул и подошел к старику.
- Сэр, - растерянно начал он. – Вы знаете того человека на улице?
На улице и правда стоял какой-то хмурый мужчина и рассматривал витрину.
- Нет, а что?
- Он просто сейчас на вас так смотрел… как будто вас знает… Как-то не… нехорошо, - пролепетал он.
Этого в плане не было, но он решил немного сымпровизировать – уж больно удачно мужчина подошел к витрине.
Старик быстро обернулся – но мужчина как раз торопливо отошел, и видно было, что старика это встревожило. Элиот рассчитал правильно: кажется, этому клиенту, с его-то деньгами, явно стоило опасаться любого человека, который слишком долго и подозрительно на него смотрит.
- Охраняйте ожерелье как следует, - сказал он Доминик.
- Конечно. Вы ведь видели нашу систему, - кивнула она. – Никакие грабители к нам не проберутся. К тому же на сегодня я удвою охрану. И вот еще что… Эй, пойди-ка сюда.
Она поманила маячившего в отдалении Элиота.
- Останешься здесь до вечера, - холодно приказала она. – Раньше полуночи не уходить. Проследишь, чтоб все было тихо. Лишние глаза и уши не помешают.
- Но моя смена заканчивается через… - начал он, но она жестом пресекла его жалобы.
- Никаких «но».
- Может, мне еще и ночевать тут остаться? – пробормотал Элиот себе под нос.
- Отличная идея, - сладко улыбнулась Доминик. - Ты продал, с тебя и спрос.
И она кивнула клиенту, показывая, как внимательно она относится к его покупке.
Старик бросил короткий взгляд на Элиота, и тот в ответ улыбнулся ему чуть раздосадованной улыбкой человека, который ради работы вынужден отказаться от всех радостей жизни.
И, успокоенный, старик наконец ушел, прихватив с собой бесцельно бродивших по залу охранников.
- Что теперь? – спросил Элиот, когда за ними закрылась дверь.
– Если какой-то тип следил за этим господином, значит, он видел, что тот купил. Ограбление нам не нужно, слышишь? Спрашивать буду с тебя, - громко, чтобы слышала охрана, сказала Доминик.
***
Рабочий день закончился в шесть. Бросив на Элиота последний предостерегающий взгляд, ушла домой Минни, сменилась охрана – теперь вместо одного у входа в магазин дремали два дюжих охранника.
Вначале Элиот был спокоен, но чем дальше, тем больше нервничал. Сотрудники иногда оставались ночевать, здесь был диван, но уговорить себя лечь Элиот не смог. Он переделал все дела, заполнил все бланки, перепроверил чеки, протер витрину.
- Чего бродишь? – лениво спросил его один из охранников, поднимая голову от кроссворда.
- Не спится. Оставили меня, как самого левого, - нервно проговорил Элиот. – А если и правда что случится?
- Да ладно. Сроду ничего тут не случалось, - ответил второй охранник. Он сидел у окна, сонно глядя на темную улицу.
Пробило полночь. Потом час. Два. Ничего.
В двадцать пять минут третьего что-то наконец произошло.
Элиот представлял, что в магазин ворвется целая банда гангстеров с автоматами – судя по виду человека в костюме с искрой, этого вполне можно было ожидать.
Но произошло совсем не это.
По переулку, в который выходили окна магазина, шла женщина, молодая и бледная, с распущенными волосами и в длинном пальто, слишком теплом, не по погоде. Она, пошатываясь, будто ничего не видит, брела мимо окон, так медленно, что на нее успели обратить внимание и оба охранника, и Элиот.
Потом пошатнулась и упала.
- Вот черт, - пробормотал охранник.
Девушка чуть подергивалась, будто у нее припадок, и охранник, сердобольный пожилой бретонец, не выдержал. Он отпер дверь и вышел на улицу.
В следующие две секунды случилось сразу несколько вещей.
Девушка вскочила и с неожиданной прыткостью бросилась наутек. Охранник, стоявший на улице, вдруг схватился за шею, пошатнулся и рухнул. Второй успел было нашарить оружие, но в воздухе что-то просвистело, и какой-то маленький острый предмет вонзился ему в шею. Он захлопал глазами и грузно осел на пол.
Пару секунд царила тишина. Элиот в замешательстве замер посреди открытого магазина.
Потом в открытую дверь неспешно зашел высоченный мужчина в лыжной маске.
Какая классика.
Он неспешно достал пистолет с глушителем и наставил на Элиота.
- Ни звука, - спокойно сказал он. – Стой на месте.
Грабитель вышел на улицу, взял охранника, втащил его в помещение и уложил рядом с коллегой. Потом закрыл дверь. Теперь со стороны магазин казался полутемным и спящим.
- Открывай сейф, - сказал мужчина.
- К-какой сейф? – на пробу повалял дурачка Элиот. Доминик не зря напомнила ему днем: везде установлены камеры, записи которых потом явно будет смотреть полиция, так что играть следовало убедительно.
- Сейф, где хранится ожерелье. Кое-кто видел, что его сегодня купили, - все так же не повышая голоса, но и не опуская пистолет, сказал грабитель, и Элиот вдруг по голосу понял: тот еще совсем молодой, едва ли старше него.
- Я не знаю, о чем вы говорите, - храбро ответил Элиот.
И тогда человек в маске совершенно спокойно подошел к нему, взял за волосы и как следует приложил головой о витрину.
Она была из непробиваемого стекла, так что ей ничего не сделалось, чего не скажешь об Элиоте.
- Теперь вспомнил? - все так же, без малейшей агрессии, спросил грабитель, и приготовился долбануть его еще раз.
Он был настроен так серьезно, что у Элиота вдруг закралось подозрение: а что если это настоящее ограбление? Просто так сложились обстоятельства. Вдруг тот мужчина и правда не был случайным прохожим?
Но он тут же отмел эту мысль. Не бывает таких совпадений.
- Веди меня к сейфу, - грабитель взял его за воротник и рывком поставил на ноги. – И веди себя тихо. Если вздумаешь нажать на какую-нибудь кнопку, которая вызывает полицию или типа того – ты мертвый.
Французский у него был ломаный и неуклюжий, с сильным акцентом, но Элиот никак не мог понять – с каким именно.
Потирая ноющую щеку, Элиот угрюмо побрел в сторону сейфа. Грабитель шел за ним. Иногда Элиот чувствовал между лопаток холод револьвера. Что же все-таки за акцент? Шведский? Немецкий?
Они прошли через одну комнату, вторую, перед каждой дверью Элиот колебался, прежде чем приложить карт-ключ, но грабитель молча подпихивал его пистолетом, и Элиот покорялся.
Так они в полном молчании дошли до сейфа.
Элиот открыл его и достал коробку.
- Открой, - бесстрастно сказал грабитель.
Элиот, всем своим видом показывая свое раздражение и неохотную покорность судьбе, открыл коробку.
Да, это было оно.
Ничего не стоящая подделка ценой в десятки тысяч евро.
Грабитель протянул руку, и Элиот передал ему коробку.
- А теперь выведи меня отсюда. И без фокусов.
Но когда они вышли в зал, Элиот подумал: слишком уж неактивно он сопротивлялся. Нехорошо. Так ему могут и не поверить.
И, стараясь не думать слишком долго, Элиот развернулся и врезал кулаком прямо по лыжной маске.
На пару секунд грабитель опешил от такой наглости, и Элиот треснул его еще раз, на этот раз в живот, и даже слабо крикнул: «Полиция! На помощь!» - но в следующую секунду парень пришел в себя и зажал Элиоту рот, пытаясь повалить его на пол. Элиот выворачивался и пытался схватиться за пистолет, и через секунду они уже катались по полу, пытаясь одержать окончательную победу в борьбе за оружие.
Впрочем, схватка была недолгой – парень был здоровенный, куда больше и тяжелее Элиота, и исход борьбы был предрешен. Вскоре Элиот уже лежал, прижатый к полу, и лапа в черной перчатке сжималась у него на шее.
Серые глаза в прорезях маски глядели на него недоуменным, хмурым, вопросительным взглядом. Парень явно не ожидал, что подставной будет так биться, и его актерского мастерства, видимо, не оценил.
Пару секунд Элиот лежал на полу с вызывающим, наглым видом, придавленный сверху почти невыносимой тяжестью.
Потом парень наклонился ближе и сказал, все так же невозмутимо и беззлобно:
- Ты меня достал.
После чего размахнулся и ударил Элиота по лицу с такой силой, что на этом его воспоминания об этом вечере закончились.
***
Пришел в себя он от того, что черноглазый полицейский со всем возможным энтузиазмом бил его по щекам. Элиот похлопал глазами и огляделся. Щека ныла и на ощупь казалась горячей и опухшей – но в целом он явно был цел и невредим.
Рядом, на полу, с осоловевшим видом сидели охранники. На темной улице мигала полицейская машина.
Вскоре подъехала бледная и испуганная Доминик – хоть она уже знала, что случилось, но от вида полицейских перед ее магазином испугалась уже по-настоящему – и потому выглядела крайне убедительно.
Следующие два часа продолжались утомительные расспросы, осмотр места преступления и составление каких-то бумаг. На вопросы о грабителе Элиот отвечал вяло: нет, цвет глаз он не разглядел, было темно, возраст – непонятный, от двадцати до тридцати, а может, и тридцать пять. Голос? Обычный. Нет, никаких особых примет не заметил.
Полицейские, конечно, тут же затребовали запись камер наблюдения и какое-то время сосредоточенно ее смотрели – но ничего подозрительного не обнаружили.
- Следователь разберется, - хмуро сказал полицейский. Он явно очень хотел спать, все участники истории были живы и здоровы, и лицо его ясно говорило: то, что пропала какая-то дорогая безделушка, не очень его волнует. Пусть богатенькие сами разбираются. Обычное ограбление.
- Я могу утром открыть магазин, как обычно? Иначе мы понесем огромные убытки, а мы и так… – голос у Доминик задрожал. Сейчас, не накрашенная, со скорбными, испуганными глазами, она казалась особенно красивой, и полицейский сказал.
- Убитых и раненых нет, так что открывайте, мадам. И не переживайте так. Все утрясется.
- Да, - старательно взяв себя в руки, кивнула Доминик. – Спасибо.
И на утро магазин открылся, как обычно.
Спать Элиот так и не поехал - он маялся в подсобках, ему надо было дождаться приезда вчерашнего клиента (который явно будет более чем недоволен), а выйти за прилавок он не мог – подбитый глаз явно не способствует улучшению продаж.
К полудню приехал клиент.
- Я слышал в новостях, - мрачно сказал он. Он не казался обозленным - просто задумчивым. – Говорят, полиция уже ищет человека, который вчера за мной следил.
Так и было – вчера Элиот описал мужчину, подходившего к витрине, во всех подробностях.
- Возможно, я даже знаю, кто это был. Не переживайте так. Компания выплатит мне страховку, - сказал он, глядя на бледную осунувшуюся Доминик и хмурого Элиота с синяком на пол-лица – и на секунду Элиоту стало стыдно.
- Простите меня, сэр, - сказал он, и получилось так искренне, что старик даже скупо улыбнулся.
- В полиции мне сказали, что ты защищал мою собственность, как лев, так что можешь не извиняться. Просто так сложились обстоятельства. Се ля ви.
В этот момент, глядя на него и Доминик, Элиот понял, что от всей души любит французов. Было в них спокойствие, достоинство и легкость, которых он сам никак не мог достичь.
- И помогите мне выбрать для Люси что-нибудь попроще, - прибавил старик. - Я заберу сразу. Видимо, мораль всей истории в том, что эта чертовка такой подарок не заслужила.
В ответ на шутку Доминик даже улыбнулась, а Элиот великодушно помог старику выбрать замечательные изумрудные серьги (настоящие), и попрощались они вполне любезно.
А к вечеру явился человек в костюме с искрой.
Лежа на диване в подсобке, Элиот увидел, как тот прошел по коридору в сторону кабинета Доминик, покачивая в руке пижонский зонтик-трость.
Костюм на этот раз был темно-серый, с большим пионом в петлице.
Элиот лежал на диване очень тихо. Он ждал. Минут через двадцать Бертран вышел из кабинета и проследовал обратно. И тогда Элиот неслышно бросился за ним.
Он догнал его уже на улице.
- Подождите! Сэр!
Бертран, вальяжно шагавший в сторону парковки, остановился, величественно развернулся и посмотрел на Элиота так, как обычно смотрят на нерадивых официантов.
- Я слышал, ты хорошо поработал. Деньги получишь у Доминик, - он пожал плечами и собрался уже идти, но Элиот встал у него перед носом.
- Я хочу работать на вас, - упрямо сказал он. Только что, на диване, эта мысль показалась ему идеальным решением всех его проблем. Иначе, торгуя побрякушками, однажды он свихнется. – У вас ведь есть еще… какая-то такая работа. Посмотрите на меня. Я умен. Красив. Молод. У меня хорошее образование. Отличные манеры. Высокий уровень эрудиции. Я англичанин. И я готов на все.
- Так-таки на все? - насмешливо спросил Бертран, приподнимая свои черные брови, такие яркие, что они казались накрашенными. – Я смотрю, ты тщеславный парень.
- Да, - честно ответил он. – Вы еще увидите, на что я способен.
Пару секунд они смотрели друг на друга, и Элиот подумал: этот Бертран похож на постаревшего супергероя. Было что-то диковатое, бесшабашное за этим приличным костюмом, - и сердце у него заколотилось быстрее. Это его шанс, и он не должен его упустить.
- Я хочу эту работу, - упрямо повторил он. – Это как раз то, что мне нужно.
- Наглец, - сказал Бертран, оценивающе глядя на него – в его устах это звучало скорее как комплимент. – Из таких обычно выходит толк.
Глаза его казались старше, чем остальное лицо. Какое-то время он разглядывал Элиота, потом спросил:
- Что ж, хорошо. Ты связан какими-то обязательствами с Доминик?
- Мой контракт истекает через две недели, и все равно все это время я не смогу встать за прилавок, - он указал на свой синяк. – Так что нет. Никаких обязательств.
- Думаю, у меня есть для тебя одна работенка. Справишься – получишь еще. Пока денег не жди. Ты на испытательном сроке.
Элиот улыбнулся, вложив в эту улыбку все свое тщеславие, всю уверенность в успехе. Плевать он хотел на благоразумие. В Англию соваться не будет, а здесь его не поймают. Никто его не поймает.
Бертран достал из кармана визитную карточку и нацарапал на ней какой-то адрес.
- Завтра приходи вот сюда в восемь утра. Расскажешь кому-нибудь – сам понимаешь.
Элиот, продолжая улыбаться, кивнул и, отсалютовав ему карточкой, зашагал обратно в магазин, чувствуя себя хозяином вселенной.
За эту ночь он получил больше адреналина, чем за весь последний год, - и готов был на все, чтобы это повторить.
***
Вечером, лежа на широкой постели Доминик, он рассказал ей.
- Ну что ж, - сказала она. – Жаль, конечно, но иди. Хотя ты был хорошим продавцом.
Элиот был уверен, что она будет его удерживать, и такой ответ неприятно его задел.
- Ты не будешь по мне скучать? – спросил он.
- А ты по мне? – спросила она с такой ироничной миной, будто уже заранее знает ответ.
- Не знаю, - честно ответил Элиот.
- Вот и я не знаю, - резонно ответила она. Воистину женщина, никогда не теряющая головы. – А теперь иди-ка сюда.
Тем утром, на прощание, он подарил ей кремовые розы с малиновым краем, а она подарила ему новый костюм – черный и строгий, как у работников похоронного бюро. Откуда она его взяла, Элиот так и не узнал – француженки всегда умели оставлять загадки без ответа.
- Чтоб ты не слишком распускался, - кивнула она, плотнее запахивая халат. – В нем ты выглядишь очень приличным английским мальчиком. Постарайся не попасть в полицию, котик.
- Еще увидимся, - сказал Элиот, и поцеловал ее в прохладную напудренную щеку.
- Нет, - сказала она.
И оказалась права.
***
По адресу, который дал ему Бертран, располагался длинный склад в спальном районе, разделенный на мелкие офисы, кладовые и пустые помещения непонятного назначения.
Добрую треть здания занимал «Офис номер пять» - в дверь которого Элиот громко постучал ровно в восемь ноль ноль.
Дверь ему открыл Бертран. На этот раз костюм его был серо-зеленым. В петлице гордо торчала белая гвоздика.
- Заходи, мальчик, - сказал он. – Добро пожаловать.
И он широким позерским жестом обвел свое царство.
Царство состояло из большого полупустого помещения с крышей из листового железа, кое-где без всякой системы разделенного перегородками. За редкими столами сидели люди, некоторые быстро что-то печатали, двое рисовали чертежи.
Все выглядело очень похожим на обычный офис, - правда, за одним из столов сидел здоровенный широкоплечий детина и чистил винтовку. Части винтовки аккуратно, в ряд были разложены на столе.
- Спать можешь прямо здесь. Работы много, - проговорил Бертран, поглядывая на дверь. - Вещей у тебя нет? Отлично. Подробности расскажу тебе позже, я жду срочного посетителя. Сегодня вечером сделаешь для меня одно задание. Устраивайся пока. Работать будешь вот с ним, - он кивнул в сторону детины с винтовкой. – Хоть по-английски сможете разговаривать. Думаю, вы отлично друг другу подойдете. Он туп, как дерево, - пренебрежительно пожал плечами Бертран, даже не считая нужным понизить голос и продолжая поглядывать на дверь. – Двух слов связать не может.
- Ничего, - великодушно ответил Элиот. – Я могу говорить за двоих.
- Вот и я о том же. Он американец, но я его подобрал в Амстердаме – он там с бандой каких-то китайцев занимался рэкетом. Короче, кулаками работал. Мозгов никаких, я сначала даже думал, он немой - но приказы исполняет отлично. Все, иди, знакомься и не мешайся под ногами, - и, не глядя на него, Бертран зашагал к двери.
Элиот подошел к парню и остановился рядом.
Какое-то время тот продолжал заниматься оружием, но тень от Элиота падала на стол так назойливо, что в конце концов он нехотя поднял голову.
Это был высокий светловолосый парень, с замкнутым, грубоватым, нелюдимым лицом.
На скуле у него был синяк.
И, поймав его взгляд, Элиот окончательно убедился: а вот и вчерашний грабитель в лыжной маске.
Эта мысль почему-то страшно развеселила его. Особенно приятно было видеть, что по лицу он ему вчера все-таки попал.
Парень смотрел на Элиота настороженно, недоверчиво, как животное, все еще сжимая в масленых руках детали винтовки.
Совершенно явно он тоже его узнал, и теперь не понимал, как ему себя вести.
- Салют, приятель, - сказал Элиот. – Я теперь с вами. Босс сказал, будем работать вместе.
И, не дожидаясь приглашения, уселся напротив него за стол, скрестив ноги.
Бывший грабитель все так же отрешенно смотрел на него, и Элиот вдруг подумал – он совсем не выглядит тупым. Наоборот, Элиоту показалось, что он напряженно думает о чем-то, - будто вертит и вертит в уме задачу, от которой никак не может найти ответ.
- Говорят, ты идиот, - весело сказал Элиот, а потом прищурился, наклонил голову и посмотрел на него снизу вверх – так же, как смотрел раньше на своего младшего брата, когда пытался его отвлечь. – Но, думаю, это неправда.
Парень продолжал молча смотреть на него, и Элиоту захотелось развеселить его – он был в таком прекрасном настроении от своей новой, первой в жизни крутой работы, что ему хотелось кому-нибудь это настроение передать. Он пошарил взглядом по столу, но там ничего подходящего не было. Тогда он взял какую-то пружинку от винтовки, сжал в ладони и картинно поводил ей перед носом парня.
- Следи за руками, - торжественно сказал Элиот, потом встряхнул сжатым кулаком, раскрыл его – но пружины там уже не было – только на ладони остался масляный след. Ага, значит, не потерял еще сноровку.
Парень задумался, и Элиот решил не испытывать его терпение, хлопнул в ладоши и вытащил пружину у него из-за уха.
Улыбка у Элиота была такой широкой, что ей можно было освещать улицы – но парень даже не подумал улыбнуться. Выражение его лица стало озадаченным, и Элиот понял, что этот чудак ему нравится.
- Я думаю, мы будет прекрасной командой, - от избытка хорошего настроения сказал он. Парень приподнял брови – он его энтузиазма явно не разделял.
Элиот протянул ему руку.
- Я Элиот Фостер и я собираюсь стать знаменитым.
Пару секунд он удивленно смотрел на Элиота.
Потом медленно вытер руку о штаны и протянул ему свою измазанную маслом ладонь.
- Дадли Джонсон, - сказал он, и вдруг задумался, будто пытается перевести фразу, которую собирается сказать, со своего никому не понятного языка на человеческий. – Будем знакомы.
by danaRia
Глава 9
Господи, мы знаем, кто мы такие,
но не знаем, чем можем стать.
«Гамлет»
читать дальшеПариж, 2005 год
***
- Какая же ты все-таки красотка, Минни, - сказал Элиот, и поудобнее устроился на подушке.
Они лежали в ее квартире. Аккуратно причесанная, даже сейчас, голова Минни лежала у него на животе, и Элиот рассеянно погладил ее шею.
Вообще-то ее звали Доминик, но Элиоту это имя показалось слишком длинным - хотя «Минни» подходило этой ухоженной сорокалетней женщине куда меньше.
И все же ей нравилось это прозвище, - потому что ей нравился Элиот.
Жизнь в Париже отличалась от его жизни в Лондоне так сокрушительно, что первое время Элиот никак не мог придти в себя. В свои двадцать два он не имел ни вещей, ни прописки, ни денег, ни друзей, так что нечего было даже думать о том, чтобы найти приличную работу. В результате он вынужден был перебиваться любым случайным заработком, да еще иногда игрой в карты. У него был математический ум, и он отлично умел подсчитывать карты при игре в блэк-джек, - но старался выигрывать немного и нечасто, чтобы не светиться: в Англии он был все еще в розыске
Спасало только то, что он хорошо знал французский – потому и решил осесть именно здесь.
Первые пару месяцев после бегства из Англии он каждый день ждал, что что-то произойдет – за ним придет полиция, или хотя бы отец его отыщет, даст, конечно, как следует по мозгам, но потом простит. Элиот ушел сгоряча, из гордости, и уже который месяц злился на себя за это.
И еще, лежа ночами в крохотной съемной комнате, он думал о том, что зря связался с теми ребятами, плохая получилась история. Закончил бы бизнес-школу и все было бы совсем, совсем по-другому. Но умом он понимал, что с его неугомонным характером и азартом шансы не влипнуть в конце концов в какой-нибудь криминал были очень, очень малы.
Он перестал ждать в тот момент, когда понял вдруг, что даже Майк, которому он оставил свой номер, не позвонит ему. Даже Майк вычеркнул его из своей жизни, так просто, как будто он ничего не значит. Эта мысль так поразила его, что он выбросил сим-карту, номер от которой был у Майка, – даже если Майк однажды решит позвонить ему, все, поезд ушел. В тот момент Элиот сказал себе твердо, раз и навсегда, что никогда в жизни не заговорит с этим упрямым придурком, который бросил его, когда был так ему нужен.
Еще несколько месяцев он не ждал и не хотел вообще ничего. Бродил по Парижу, пытался при каждом удобном случае достать денег, и жизнь его была неподвижной и незаметной, как пуговица, закатившаяся под диван.
А потом он встретил Минни.
Доминик была хозяйкой ювелирного магазина, привыкла добиваться всего сама, а мужчин воспринимала как машины и платья – то есть как необременительный способ немного украсить жизнь. Элиот казался ей очаровательным, юным, прекрасным английским мальчиком, и при этом почему-то она понимала его лучше, чем любая другая женщина в его жизни – и до, и после.
Так, она сразу увидела в глазах этого очаровательного английского юноши ту нехорошую искру, которую он обычно так старательно прятал.
- Знаешь, вы, английские мальчики, всегда выглядите такими невинными, как будто единственное, что вы целовали в этой жизни – это увешанная кольцами рука вашей бабушки, - лениво улыбнулась она в первый вечер, когда он остался у нее. - А потом оказываетесь такими порочными. Знаю я ваши закрытые школы.
- Да уж, не говори, - весело сказал Элиот. Впервые за несколько месяцев что-то искренне его насмешило.
- Вот взять тебя. Глаза как у грабителя. Думаю, однажды утром я проснусь, а в доме ни тебя, ни золотых украшений.
- А где ты их держишь, кстати? – невинно, просто чтобы поддержать шутку, спросил Элиот, перекатываясь на бок и прикладываясь губами к ее животу.
- Не надейся, котик, - ласково сказала она и легонько отпихнула его. – Я знаю толк в украшениях, поэтому не думай, что я храню их дома.
И Элиот засмеялся. На секунду он правда подумал о краже, - но стыдно ему не стало.
Следующие пару недель он приходил к ней каждый вечер. Она понимала, что работы у него нет, податься ему особенно некуда, - но ни разу не спросила его, откуда он здесь взялся, и он никак не мог решить, радоваться этому или обижаться. Вместо этого через две недели она просто оставила его у себя жить, как оставляют приблудного кота.
А между тем в Париже наступило лето, город стал спокойнее и жарче, солнце нагревало асфальт, но даже оно казалось Элиоту не таким, как в Лондоне, и он скучал по дому. Проходя днем по улицам на очередную паршивую работу, он думал о том, что надо бы и правда вернуться в Лондон, не быть дураком, смирить свою гордыню и придти к отцу на поклон – в конце концов, что он, со своим образованием и талантами, здесь делает?
Но планам его не суждено было сбыться.
***
В один из этих солнечных летних дней Доминик, лежа на диване, внимательно слушала, как Элиот разговаривает по телефону.
Тот в это время пытался убедить разъяренную клиентку, что партия чулков, которую он ей продал, на самом деле не краденая.
Он закончил разговор на самых мягких, вкрадчивых, вежливых нотах, утихомирив наконец гнев этой фурии, и опустился обратно на диван в ногах у Доминик.
- Слушай, - вдруг сказала она. – А ты не хочешь придти работать ко мне в магазин?
- Грузчиком? – с усмешкой переспросил он, поглаживая ее гладкое, круглое колено.
- Продавцом.
- Продавцы в ювелирных магазинах – это блондинки интеллигентного вида и с маникюром. Просто, милая, мой цвет волос не подходит.
Но она смотрела на него так, как, бывало, смотрела на сыр, когда они ходили вместе в супермаркет – неспешно размышляя, канталь ей купить или реблошон – и он вдруг понял, что она это серьезно.
- Я давно думала взять мальчика. К нам часто приходят женщины, которые вполне способны купить себе украшения сами, не дожидаясь, пока мужчины соизволят их подарить, - она потянулась за стаканом с минералкой, и он на секунду увидел край ее груди. Минни давно уже его не стеснялась. – Словом, я тебя нанимаю. Работа не пыльная. Убеждать ты умеешь, женщинам нравишься.
- А ты меня не будешь ревновать?
- Конечно, нет. Что за глупости.
Слышать это было, конечно, немного обидно – но все же Элиот решил такое предложение не упускать.
На следующий день он вышел на работу.
В ближайшие две недели продажи магазина «Украшения для Джулии» взлетели на двадцать процентов.
«Если бы надо было продать русским снег, ты бы и его продал», - усмехалась Минни.
Он в этом не сомневался.
***
Следующие три месяца Элиот развлекался тем, что заставлял ухоженных парижских дам за сорок купить те украшения, которые залежались в магазине особенно давно.
- Вот эта брошка, - говорил он, любовно глядя на старомодную громоздкую брошь с изумрудами, - Просто чудо. Я знаю, вы скажете, что не современная. Но вы же видите, - и он обводил витрину широким жестом. – У нас полно самых модных украшений. Но эта брошь – особенная, - и он останавливал на женщине долгий смущенный взгляд. – Я же вижу, что вы не такая, как все.
В его устах любой самый дешевый комплимент выглядел уместным – чем-чем, а умением уговаривать природа его точно не обидела.
Брошку покупали. Минни качала головой и выписывала ему очередную премию.
А потом в магазин пришел человек в костюме с искрой.
Костюм был ярко-синий, с ослепительно серебристым отливом. Элиот едва сдержался, чтобы не вытаращить глаза: он думал, такого трэша не носят уже лет тридцать, и последним, кто это делал, был Дэвид Боуи.
Посетитель, впрочем, на Дэвида Боуи был непохож – скорее уж на итальянского мафиози или сутенера. На носу у него неустойчиво сидели круглые темные очки, - казалось, носит он их не для защиты от солнца, а исключительно чтобы со значением смотреть поверх них.
Взгляд этот как будто говорил: «Я богач, красавец и любимец удачи, а ты кто такой?».
Человек в костюме с искрой подошел к витрине и начал разглядывать украшения.
Обычно с мужчинами работали продавщицы-девушки, но сейчас все они куда-то делись, и Элиоту пришлось выкручиваться самому.
С мужчинами он работал по-другому – казался серьезным, собранным и услужливым, словом, не мешал посетителям самим излучать великолепие.
- Чем я могу вам помочь, сэр? – с точной рассчитанной ноткой угодливости произнес он. Минни просила его продолжать называть посетителей «сэр», на английский манер – ей казалось, это придает ему лишнего обаяния.
Посетитель уставился прямо на него. Очки блеснули в свете лампы. Пару секунд он смотрел на Элиота так, будто хочет купить его, а не бриллианты, так что тому даже стало не по себе.
- Ищу что-нибудь необычное, - протянул он наконец.
- В каком роде? – мило улыбнулся Элиот.
- А что вы можете мне предложить?
- Если для дамы – вот прекрасное ожерелье.
И он показал ему на жемчужное колье, действительно прекрасное – безошибочным чутьем на опасность он сразу понял, что этому типу не стоит подсовывать залежавшийся товар.
- А если не для дамы? – спросил посетитель.
На секунду Элиот растерялся, а потом брякнул:
- Ну, если по отношению к джентльмену у вас серьезные намерения, могу предложить обручальные кольца.
Пару секунд посетитель смотрел на него так, что Элиот успел подумать, что это была очень, очень неудачная шутка.
А потом тот вдруг расхохотался. Зубы у него были мелкие, желтоватые от табака. От смеха смуглая кожа у глаз собралась морщинками.
- Доминик говорила, что ты веселый парень. Позови-ка ее.
Судя по лицу подоспевшей Доминик, это был важный гость. И все же в ее поведении Элиот уловил легкую, почти незаметную скованность – как будто этот визит вызывает у нее беспокойство.
Она увела гостя, и Элиот остался в зале один. Посетителей не было, девушки вернулись на пост, и он стоял у окна и смотрел на улицу, привлекая своим видом внимание проходящих мимо женщин. На улице только что прошел дождь, выглянуло солнце, асфальт влажно блестел, и он так на все это засмотрелся, что не сразу услышал, что Доминик вызывает его к себе.
Когда он заходил, давешний посетитель как раз покидал ее кабинет. Он еще раз коротко взглянул на Элиота и неспешно прошествовал к дверям.
Элиот зашел и остановился перед столом Доминик. Лицо ее обычно было таким спокойным, с чувством неисчерпаемого собственного достоинства. Сегодня оно впервые казалось ему чуть другим – будто что-то поколебало ее безмятежность.
- Садись.
- Кто это был? – спросил он, опускаясь на стул.
- Бертран. Мой старый друг, - она подбирала слова так старательно, что ему стало чуть-чуть не по себе, еле слышный тревожный звонок. – А еще верный клиент, и защитник, и поставщик других клиентов.
- То есть, другими словами, твой бывший любовник, - подытожил Элиот. – Да?
- Ой-ой, котик, - сказала она ему, но без своей всегдашней легкости, будто даже голос ее чуть поблек. – Вот только не надо делать вид, что ты ревнуешь. Тебе не идет.
И он перестал делать вид.
- Он, - Минни задумчиво покачала в руке свой золотой «Паркер», - человек со связями, но, как это сказать, не всегда…
- Законопослушный? – тут же подсказал Элиот.
- Да. Именно, - она аккуратно положила ручку обратно на стол. – Словом, он попросил меня об одной вещи, а отказать ему я не могу.
- Почему ты мне про это говоришь? – с натянутой, будто приклеившейся улыбкой спросил Элиот.
- Потому что он приходил сегодня посмотреть на тебя. Для исполнения его просьбы ему нужен ты.
- Вот как? В каком же качестве? Надеюсь, ничего особенно противоестественного? Даже английские мальчики не на все согласны, - и он рассмеялся, старательно пытаясь не показать, что нервничает.
- Нет, милый, - Доминик никогда не называла его по имени, - как будто не может его запомнить.
Она взглянула на дверь, проверяя, закрыл ли он ее.
Потом не выдержала, встала и заперла ее на ключ.
- Прямо на работе? Тебе не кажется, что это немного… - весело пробормотал Элиот.
- Замолчи, - оборвала его Минни. – И смотри сюда.
Она достала из ящика стола большую бархатную коробку, открыла ее.
В ней лежало великолепное ожерелье, на глаз Элиот определил – платина с сапфирами. Явно стоит целое состояние.
Минни смотрела на него, явно ожидая реакции.
- Неплохая побрякушка, - небрежно уронил Элиот.
- Это подделка, - отрезала она. – Тебе еще учиться и учиться.
Минни села в кресло и выдохнула.
- Бертран попросил меня сделать одну вещь. Он намекнул своему знакомому, что у нас хороший, уважаемый магазин. Завтра тот к нам придет. Очень богатый человек, - она помолчала. - Мы должны уговорить его купить именно это ожерелье, но чтобы это выглядело так, будто он выбрал сам. Сделать это надо осторожно – он далеко не дурак.
- Так-так? – заинтересованно переспросил Элиот. В эту минуту он уже забыл о том, что после бегства из Англии пообещал себе сидеть тихо. Впервые за много месяцев вокруг происходило хоть что-то интересное.
- Потом надо будет обеспечить, чтобы он сам решил оставить ожерелье до завтра у нас, а не забрал с собой. А вечером ожерелье украдут, - как ни в чем не бывало сказала приличная, законопослушная, умная Доминик, и Элиот в который раз восхитился железной выдержке этой женщины.
- Неплохая комбинация, - покивал Элиот. Идея и правда показалась ему отличной. – Он покупает ожерелье, не зная, что это подделка, платит за него огромные бабки, а потом его крадут, насколько я понял, люди твоего дружка, и никто так и не узнает, что оно было поддельным. Со всех взятки гладки – он ведь сам выбрал ожерелье, возможно, кто-то просто его выследил и решил нас обокрасть. А, кстати. Мы в этом случае не должны будем вернуть ему деньги?
- Нет. Оно ведь официально уже будет его собственностью, так что со страховой компанией он будет разбираться сам. Страховка выписана на такое же ожерелье, но только настоящее. Оно находится у Бертрана. В страховой не смогут доказать, что пропало не настоящее ожерелье, и выплатят нашему клиенту компенсацию.
- Но зачем тебе это надо?
Пару секунд он вглядывался ей в лицо, потом кивнул.
- Понятно. С этим Бертраном лучше не связываться. А ему-то это зачем?
- Он сказал, этот клиент - его партнер по бизнесу, который немного его… хм… обманул. Бертран хочет слегка его проучить.
- А попадем мы, - разумно ответил Элиот - но азарт в нем уже взял верх над здравым смыслом. – Так, ладно. Главное - обставить это все так, чтобы не заподозрили нас и чтобы не пострадала репутация магазина.
- Вот этим ты и займешься, - сказала Доминик. – Бертран сначала хотел прислать своего человека изображать продавца, но это будет выглядеть подозрительно для полиции. Он зашел посмотреть на моих продавцов. Ты ему понравился. Он просил, чтобы ты этим занялся.
- А почему вы не думаете, что я вас сдам в полицию? – резонно спросил Элиот. В глубине души он уже был согласен. Хоть какая-то встряска в его унылой жизни. Теперь он уже даже не помнил, что еще недавно корил себя за то, что в Англии связался с криминалом.
Минни скупо улыбнулась.
- Он сказал, что по глазам видно: ты та еще оторва. Такие от денег не отказываются. Если все пройдет удачно – десять тысяч евро твои.
- Хм. Неплохо. Так, дай-ка подумать. Я согласен.
- Но только тебе придется не только продать эту штуку. Ты будешь здесь, когда придут люди от Бертрана, чтобы украсть ожерелье, - поэтому постарайся, чтоб похищение выглядело убедительно.
- То есть защищать ожерелье до последней капли крови? – уже с куда меньшим энтузиазмом спросил Элиот.
- Именно, котик, - она улыбнулась. – Мы не можем отказать Бертрану – он слишком много для меня сделал. Поэтому постарайся, чтоб все было на высоте. А теперь иди работать.
***
Клиент пришел в тринадцать десять на следующий день, - как раз когда Элиот уже был уверен, что никто не придет и зря он психует с самого утра.
Это был высокий старик, такой худой, что Элиот заподозрил, будто он чем-то смертельно болен. Старик казался словно высохшим изнутри, - но выражение его глаз ясно говорило о том, что дорогу ему лучше не переходить.
За спиной у него маячили двое охранников в штатском. Они остановились у двери, делая вид, что очень внимательно разглядывают потолок.
Элиот нацепил на лицо самую торжественную улыбку и чуть склонил голову.
- Добрый день, сэр. Чем я могу вам помочь?
Старик не ответил и молча прошелся вдоль витрины. Взгляд, который он бросил на разложенные там украшения, ясно говорил о том, что побрякушками его уже давно не впечатлишь.
- Мне надо выбрать подарок для любовницы, - сухо сказал он, но в голосе его Элиот уловил ноту гордости – он явно кичился тем, что в таком почтенном возрасте у него есть любовница, и не собирался этого скрывать.
- Подарки для любовниц – признак настоящего мужчины, сэр, - на пробу выдал Элиот.
Старик холодно взглянул на него. Комплимент он явно не оценил.
- Может быть, вот эти сережки? – Элиот нарочно выбрал самые модные – чтобы подчеркнуть, что понимает: любовница явно молоденькая.
- Нет, - отрезал клиент.
- Тогда… вы предпочитаете платину или золото? Рыжим девушкам больше идет платина.
Старик бросил на него короткий взгляд, одновременно раздраженный и удивленный.
- Откуда вы знаете, что она рыжая? – грубо спросил он.
Элиот смущенно улыбнулся.
- Вот, - он нагло перегнулся к старику через прилавок и снял с воротника его пальто едва заметный золотой волос. – Думаю, она дивно хороша, - задумчиво проговорил он. – Помните сказку про Златовласку? Златовласка расчесывалась у окна своего замка. Один из ее волосков подхватил ветер и принес на подоконник мудрого короля из соседнего царства. И тот влюбился без памяти.
В продолжение всей этой тирады старик смотрел на него так, будто никак не может определиться: почувствовать себя польщенным или развернуться и уйти.
- Словом, у вас замечательный вкус, - продолжал Элиот. – А я просто продавец. Не думаю, что я могу вам советовать. Вы не такой человек, которому нужны подсказки.
Старик смотрел на него пристально и угрюмо, но не уходил, и Элиот понял, что делает то, что надо: развлекает его, - а в таком возрасте мудрые короли за шутов платят не хуже, чем за прекрасных принцесс.
- Выбирайте, сэр, - он развел руками и улыбнулся, с уважением и почтительностью, и одновременно с вызовом. – Что из этого достойно вашей Златовласки.
К этому моменту Элиот как раз остановился рядом с той витриной, где лежало ожерелье. Утром он нарочно разложил на ней украшения так, чтобы ожерелье бросалось в глаза сразу, ослепительно прекрасное среди унылых одинаковых ниток жемчуга и скромных бриллиантовых кулонов.
Старик пару секунд водил взглядом по витрине.
Потом сказал.
- Покажите это.
Его костлявый палец упирался в витрину ровно над ожерельем.
- Оно довольно дорогое, сэр, - с сомнением проговорил Элиот. – Антиквариат.
Старик приподнял бровь, отчего окончательно стал похож на какого-нибудь хищного сапсана.
- Не указывай мне, щенок, - беззлобно сказал он. – Я могу купить всю вашу жалкую лавочку с тобой впридачу.
- Меня не надо, сэр, - улыбнулся Элиот. – Я бесполезен во всех отношениях.
Пару секунд старик разглядывал ожерелье, вертел его в руках, и в эту пару секунд сердце у Элиота колотилось как бешеное. Конечно, старик сейчас скажет, что это подделка.
- Вам нравится? – не пробу спросил он. – Оно поступило только вчера, хорошо, что его еще не купили. Такое не залежится.
- Сойдет, - коротко ответил он. – Сколько?
Элиот назвал цену.
- Дороговато, - старик пожал плечами и отодвинул ожерелье.
- Оно того стоит, - ответил Элиот, перегнулся через прилавок и тихо сказал. – Во всей этой жалкой лавочке вы выбрали единственную приличную вещь.
Тот посмотрел на него, явно забавляясь.
- Твоим хозяевам бы эти слова не понравились.
- Но это чистая правда, - Элиот дернул плечом. – Вы ведь сами видите: оно прекрасно. Сапфиры отлично смотрятся на бледной коже.
- Почему на бледной? – поинтересовался старик. Его явно развлекал этот разговор.
- Рыжие девушки обычно бледные. Как русалки.
Старик закатил глаза.
- Вот уж язык без костей.
Он бросил на ожерелье еще один взгляд, потянулся было рассмотреть его снова, а потом махнул рукой.
- Ладно. Я возьму. И правда, ей пойдет.
- С ним есть только одна проблема, - замялся Элиот. – Оно антикварное, поэтому на покупку надо оформить кучу документов. Разрешите я позову хозяйку? Я тут недавно работаю, - растерянно сказал он. – И не знаю всех тонкостей.
Старик милостиво кивнул.
Подошедшая Доминик похвалила выбор старика и объяснила, что забрать ожерелье он сможет только завтра – и начала долго и очень подробно объяснять ему, почему. Элиот вполуха слушал, как она говорит о бесконечной ценности ожерелья, о том, что нужно разрешение такой-то и такой-то службы на продажу, и еще надо связаться со страховой компанией и переоформить страховку.
- Это ведь не просто колечко, - обаятельно улыбнулась Доминик. – Это королевский подарок. А королевские подарки не передают с рук на руки без соблюдения формальностей.
Как именно Доминик уговорила старика заплатить сегодня, Элиот не слышал – в магазин зашли парочка клиентов, присмотреть недорогие обручальные кольца, и он отошел.
Видимо, Доминик сказала, что, если не выкупить его сейчас, то до завтра, скорее всего, его уже купят.
Во всяком случае, когда Элиот спровадил клиентов с новоприобретенными кольцами, старик уже подписывал контракт.
- Мы уберем его в сейф до завтра, - сказала Доминик. – Пойдемте, я сделаю это на ваших глазах, чтобы вы убедились в совершенстве нашей охранной системы.
Она бережно, будто это корона французских императоров, взяла коробку с ожерельем и повела старика во внутренние помещения магазина – показывать, насколько надежно они запрут его «королевский дар» до завтра.
Вернувшись обратно в зал, старик спрятал всю пачку документов, которые выписала ему Доминик, во внутренний карман пальто, и предупредил:
- Завтра приду за ним сам.
- Конечно, сэр, - улыбнулась Доминик.
Все это время Элиот терся около прилавка с таким видом, будто не решается что-то сказать, и наконец рискнул и подошел к старику.
- Сэр, - растерянно начал он. – Вы знаете того человека на улице?
На улице и правда стоял какой-то хмурый мужчина и рассматривал витрину.
- Нет, а что?
- Он просто сейчас на вас так смотрел… как будто вас знает… Как-то не… нехорошо, - пролепетал он.
Этого в плане не было, но он решил немного сымпровизировать – уж больно удачно мужчина подошел к витрине.
Старик быстро обернулся – но мужчина как раз торопливо отошел, и видно было, что старика это встревожило. Элиот рассчитал правильно: кажется, этому клиенту, с его-то деньгами, явно стоило опасаться любого человека, который слишком долго и подозрительно на него смотрит.
- Охраняйте ожерелье как следует, - сказал он Доминик.
- Конечно. Вы ведь видели нашу систему, - кивнула она. – Никакие грабители к нам не проберутся. К тому же на сегодня я удвою охрану. И вот еще что… Эй, пойди-ка сюда.
Она поманила маячившего в отдалении Элиота.
- Останешься здесь до вечера, - холодно приказала она. – Раньше полуночи не уходить. Проследишь, чтоб все было тихо. Лишние глаза и уши не помешают.
- Но моя смена заканчивается через… - начал он, но она жестом пресекла его жалобы.
- Никаких «но».
- Может, мне еще и ночевать тут остаться? – пробормотал Элиот себе под нос.
- Отличная идея, - сладко улыбнулась Доминик. - Ты продал, с тебя и спрос.
И она кивнула клиенту, показывая, как внимательно она относится к его покупке.
Старик бросил короткий взгляд на Элиота, и тот в ответ улыбнулся ему чуть раздосадованной улыбкой человека, который ради работы вынужден отказаться от всех радостей жизни.
И, успокоенный, старик наконец ушел, прихватив с собой бесцельно бродивших по залу охранников.
- Что теперь? – спросил Элиот, когда за ними закрылась дверь.
– Если какой-то тип следил за этим господином, значит, он видел, что тот купил. Ограбление нам не нужно, слышишь? Спрашивать буду с тебя, - громко, чтобы слышала охрана, сказала Доминик.
***
Рабочий день закончился в шесть. Бросив на Элиота последний предостерегающий взгляд, ушла домой Минни, сменилась охрана – теперь вместо одного у входа в магазин дремали два дюжих охранника.
Вначале Элиот был спокоен, но чем дальше, тем больше нервничал. Сотрудники иногда оставались ночевать, здесь был диван, но уговорить себя лечь Элиот не смог. Он переделал все дела, заполнил все бланки, перепроверил чеки, протер витрину.
- Чего бродишь? – лениво спросил его один из охранников, поднимая голову от кроссворда.
- Не спится. Оставили меня, как самого левого, - нервно проговорил Элиот. – А если и правда что случится?
- Да ладно. Сроду ничего тут не случалось, - ответил второй охранник. Он сидел у окна, сонно глядя на темную улицу.
Пробило полночь. Потом час. Два. Ничего.
В двадцать пять минут третьего что-то наконец произошло.
Элиот представлял, что в магазин ворвется целая банда гангстеров с автоматами – судя по виду человека в костюме с искрой, этого вполне можно было ожидать.
Но произошло совсем не это.
По переулку, в который выходили окна магазина, шла женщина, молодая и бледная, с распущенными волосами и в длинном пальто, слишком теплом, не по погоде. Она, пошатываясь, будто ничего не видит, брела мимо окон, так медленно, что на нее успели обратить внимание и оба охранника, и Элиот.
Потом пошатнулась и упала.
- Вот черт, - пробормотал охранник.
Девушка чуть подергивалась, будто у нее припадок, и охранник, сердобольный пожилой бретонец, не выдержал. Он отпер дверь и вышел на улицу.
В следующие две секунды случилось сразу несколько вещей.
Девушка вскочила и с неожиданной прыткостью бросилась наутек. Охранник, стоявший на улице, вдруг схватился за шею, пошатнулся и рухнул. Второй успел было нашарить оружие, но в воздухе что-то просвистело, и какой-то маленький острый предмет вонзился ему в шею. Он захлопал глазами и грузно осел на пол.
Пару секунд царила тишина. Элиот в замешательстве замер посреди открытого магазина.
Потом в открытую дверь неспешно зашел высоченный мужчина в лыжной маске.
Какая классика.
Он неспешно достал пистолет с глушителем и наставил на Элиота.
- Ни звука, - спокойно сказал он. – Стой на месте.
Грабитель вышел на улицу, взял охранника, втащил его в помещение и уложил рядом с коллегой. Потом закрыл дверь. Теперь со стороны магазин казался полутемным и спящим.
- Открывай сейф, - сказал мужчина.
- К-какой сейф? – на пробу повалял дурачка Элиот. Доминик не зря напомнила ему днем: везде установлены камеры, записи которых потом явно будет смотреть полиция, так что играть следовало убедительно.
- Сейф, где хранится ожерелье. Кое-кто видел, что его сегодня купили, - все так же не повышая голоса, но и не опуская пистолет, сказал грабитель, и Элиот вдруг по голосу понял: тот еще совсем молодой, едва ли старше него.
- Я не знаю, о чем вы говорите, - храбро ответил Элиот.
И тогда человек в маске совершенно спокойно подошел к нему, взял за волосы и как следует приложил головой о витрину.
Она была из непробиваемого стекла, так что ей ничего не сделалось, чего не скажешь об Элиоте.
- Теперь вспомнил? - все так же, без малейшей агрессии, спросил грабитель, и приготовился долбануть его еще раз.
Он был настроен так серьезно, что у Элиота вдруг закралось подозрение: а что если это настоящее ограбление? Просто так сложились обстоятельства. Вдруг тот мужчина и правда не был случайным прохожим?
Но он тут же отмел эту мысль. Не бывает таких совпадений.
- Веди меня к сейфу, - грабитель взял его за воротник и рывком поставил на ноги. – И веди себя тихо. Если вздумаешь нажать на какую-нибудь кнопку, которая вызывает полицию или типа того – ты мертвый.
Французский у него был ломаный и неуклюжий, с сильным акцентом, но Элиот никак не мог понять – с каким именно.
Потирая ноющую щеку, Элиот угрюмо побрел в сторону сейфа. Грабитель шел за ним. Иногда Элиот чувствовал между лопаток холод револьвера. Что же все-таки за акцент? Шведский? Немецкий?
Они прошли через одну комнату, вторую, перед каждой дверью Элиот колебался, прежде чем приложить карт-ключ, но грабитель молча подпихивал его пистолетом, и Элиот покорялся.
Так они в полном молчании дошли до сейфа.
Элиот открыл его и достал коробку.
- Открой, - бесстрастно сказал грабитель.
Элиот, всем своим видом показывая свое раздражение и неохотную покорность судьбе, открыл коробку.
Да, это было оно.
Ничего не стоящая подделка ценой в десятки тысяч евро.
Грабитель протянул руку, и Элиот передал ему коробку.
- А теперь выведи меня отсюда. И без фокусов.
Но когда они вышли в зал, Элиот подумал: слишком уж неактивно он сопротивлялся. Нехорошо. Так ему могут и не поверить.
И, стараясь не думать слишком долго, Элиот развернулся и врезал кулаком прямо по лыжной маске.
На пару секунд грабитель опешил от такой наглости, и Элиот треснул его еще раз, на этот раз в живот, и даже слабо крикнул: «Полиция! На помощь!» - но в следующую секунду парень пришел в себя и зажал Элиоту рот, пытаясь повалить его на пол. Элиот выворачивался и пытался схватиться за пистолет, и через секунду они уже катались по полу, пытаясь одержать окончательную победу в борьбе за оружие.
Впрочем, схватка была недолгой – парень был здоровенный, куда больше и тяжелее Элиота, и исход борьбы был предрешен. Вскоре Элиот уже лежал, прижатый к полу, и лапа в черной перчатке сжималась у него на шее.
Серые глаза в прорезях маски глядели на него недоуменным, хмурым, вопросительным взглядом. Парень явно не ожидал, что подставной будет так биться, и его актерского мастерства, видимо, не оценил.
Пару секунд Элиот лежал на полу с вызывающим, наглым видом, придавленный сверху почти невыносимой тяжестью.
Потом парень наклонился ближе и сказал, все так же невозмутимо и беззлобно:
- Ты меня достал.
После чего размахнулся и ударил Элиота по лицу с такой силой, что на этом его воспоминания об этом вечере закончились.
***
Пришел в себя он от того, что черноглазый полицейский со всем возможным энтузиазмом бил его по щекам. Элиот похлопал глазами и огляделся. Щека ныла и на ощупь казалась горячей и опухшей – но в целом он явно был цел и невредим.
Рядом, на полу, с осоловевшим видом сидели охранники. На темной улице мигала полицейская машина.
Вскоре подъехала бледная и испуганная Доминик – хоть она уже знала, что случилось, но от вида полицейских перед ее магазином испугалась уже по-настоящему – и потому выглядела крайне убедительно.
Следующие два часа продолжались утомительные расспросы, осмотр места преступления и составление каких-то бумаг. На вопросы о грабителе Элиот отвечал вяло: нет, цвет глаз он не разглядел, было темно, возраст – непонятный, от двадцати до тридцати, а может, и тридцать пять. Голос? Обычный. Нет, никаких особых примет не заметил.
Полицейские, конечно, тут же затребовали запись камер наблюдения и какое-то время сосредоточенно ее смотрели – но ничего подозрительного не обнаружили.
- Следователь разберется, - хмуро сказал полицейский. Он явно очень хотел спать, все участники истории были живы и здоровы, и лицо его ясно говорило: то, что пропала какая-то дорогая безделушка, не очень его волнует. Пусть богатенькие сами разбираются. Обычное ограбление.
- Я могу утром открыть магазин, как обычно? Иначе мы понесем огромные убытки, а мы и так… – голос у Доминик задрожал. Сейчас, не накрашенная, со скорбными, испуганными глазами, она казалась особенно красивой, и полицейский сказал.
- Убитых и раненых нет, так что открывайте, мадам. И не переживайте так. Все утрясется.
- Да, - старательно взяв себя в руки, кивнула Доминик. – Спасибо.
И на утро магазин открылся, как обычно.
Спать Элиот так и не поехал - он маялся в подсобках, ему надо было дождаться приезда вчерашнего клиента (который явно будет более чем недоволен), а выйти за прилавок он не мог – подбитый глаз явно не способствует улучшению продаж.
К полудню приехал клиент.
- Я слышал в новостях, - мрачно сказал он. Он не казался обозленным - просто задумчивым. – Говорят, полиция уже ищет человека, который вчера за мной следил.
Так и было – вчера Элиот описал мужчину, подходившего к витрине, во всех подробностях.
- Возможно, я даже знаю, кто это был. Не переживайте так. Компания выплатит мне страховку, - сказал он, глядя на бледную осунувшуюся Доминик и хмурого Элиота с синяком на пол-лица – и на секунду Элиоту стало стыдно.
- Простите меня, сэр, - сказал он, и получилось так искренне, что старик даже скупо улыбнулся.
- В полиции мне сказали, что ты защищал мою собственность, как лев, так что можешь не извиняться. Просто так сложились обстоятельства. Се ля ви.
В этот момент, глядя на него и Доминик, Элиот понял, что от всей души любит французов. Было в них спокойствие, достоинство и легкость, которых он сам никак не мог достичь.
- И помогите мне выбрать для Люси что-нибудь попроще, - прибавил старик. - Я заберу сразу. Видимо, мораль всей истории в том, что эта чертовка такой подарок не заслужила.
В ответ на шутку Доминик даже улыбнулась, а Элиот великодушно помог старику выбрать замечательные изумрудные серьги (настоящие), и попрощались они вполне любезно.
А к вечеру явился человек в костюме с искрой.
Лежа на диване в подсобке, Элиот увидел, как тот прошел по коридору в сторону кабинета Доминик, покачивая в руке пижонский зонтик-трость.
Костюм на этот раз был темно-серый, с большим пионом в петлице.
Элиот лежал на диване очень тихо. Он ждал. Минут через двадцать Бертран вышел из кабинета и проследовал обратно. И тогда Элиот неслышно бросился за ним.
Он догнал его уже на улице.
- Подождите! Сэр!
Бертран, вальяжно шагавший в сторону парковки, остановился, величественно развернулся и посмотрел на Элиота так, как обычно смотрят на нерадивых официантов.
- Я слышал, ты хорошо поработал. Деньги получишь у Доминик, - он пожал плечами и собрался уже идти, но Элиот встал у него перед носом.
- Я хочу работать на вас, - упрямо сказал он. Только что, на диване, эта мысль показалась ему идеальным решением всех его проблем. Иначе, торгуя побрякушками, однажды он свихнется. – У вас ведь есть еще… какая-то такая работа. Посмотрите на меня. Я умен. Красив. Молод. У меня хорошее образование. Отличные манеры. Высокий уровень эрудиции. Я англичанин. И я готов на все.
- Так-таки на все? - насмешливо спросил Бертран, приподнимая свои черные брови, такие яркие, что они казались накрашенными. – Я смотрю, ты тщеславный парень.
- Да, - честно ответил он. – Вы еще увидите, на что я способен.
Пару секунд они смотрели друг на друга, и Элиот подумал: этот Бертран похож на постаревшего супергероя. Было что-то диковатое, бесшабашное за этим приличным костюмом, - и сердце у него заколотилось быстрее. Это его шанс, и он не должен его упустить.
- Я хочу эту работу, - упрямо повторил он. – Это как раз то, что мне нужно.
- Наглец, - сказал Бертран, оценивающе глядя на него – в его устах это звучало скорее как комплимент. – Из таких обычно выходит толк.
Глаза его казались старше, чем остальное лицо. Какое-то время он разглядывал Элиота, потом спросил:
- Что ж, хорошо. Ты связан какими-то обязательствами с Доминик?
- Мой контракт истекает через две недели, и все равно все это время я не смогу встать за прилавок, - он указал на свой синяк. – Так что нет. Никаких обязательств.
- Думаю, у меня есть для тебя одна работенка. Справишься – получишь еще. Пока денег не жди. Ты на испытательном сроке.
Элиот улыбнулся, вложив в эту улыбку все свое тщеславие, всю уверенность в успехе. Плевать он хотел на благоразумие. В Англию соваться не будет, а здесь его не поймают. Никто его не поймает.
Бертран достал из кармана визитную карточку и нацарапал на ней какой-то адрес.
- Завтра приходи вот сюда в восемь утра. Расскажешь кому-нибудь – сам понимаешь.
Элиот, продолжая улыбаться, кивнул и, отсалютовав ему карточкой, зашагал обратно в магазин, чувствуя себя хозяином вселенной.
За эту ночь он получил больше адреналина, чем за весь последний год, - и готов был на все, чтобы это повторить.
***
Вечером, лежа на широкой постели Доминик, он рассказал ей.
- Ну что ж, - сказала она. – Жаль, конечно, но иди. Хотя ты был хорошим продавцом.
Элиот был уверен, что она будет его удерживать, и такой ответ неприятно его задел.
- Ты не будешь по мне скучать? – спросил он.
- А ты по мне? – спросила она с такой ироничной миной, будто уже заранее знает ответ.
- Не знаю, - честно ответил Элиот.
- Вот и я не знаю, - резонно ответила она. Воистину женщина, никогда не теряющая головы. – А теперь иди-ка сюда.
Тем утром, на прощание, он подарил ей кремовые розы с малиновым краем, а она подарила ему новый костюм – черный и строгий, как у работников похоронного бюро. Откуда она его взяла, Элиот так и не узнал – француженки всегда умели оставлять загадки без ответа.
- Чтоб ты не слишком распускался, - кивнула она, плотнее запахивая халат. – В нем ты выглядишь очень приличным английским мальчиком. Постарайся не попасть в полицию, котик.
- Еще увидимся, - сказал Элиот, и поцеловал ее в прохладную напудренную щеку.
- Нет, - сказала она.
И оказалась права.
***
По адресу, который дал ему Бертран, располагался длинный склад в спальном районе, разделенный на мелкие офисы, кладовые и пустые помещения непонятного назначения.
Добрую треть здания занимал «Офис номер пять» - в дверь которого Элиот громко постучал ровно в восемь ноль ноль.
Дверь ему открыл Бертран. На этот раз костюм его был серо-зеленым. В петлице гордо торчала белая гвоздика.
- Заходи, мальчик, - сказал он. – Добро пожаловать.
И он широким позерским жестом обвел свое царство.
Царство состояло из большого полупустого помещения с крышей из листового железа, кое-где без всякой системы разделенного перегородками. За редкими столами сидели люди, некоторые быстро что-то печатали, двое рисовали чертежи.
Все выглядело очень похожим на обычный офис, - правда, за одним из столов сидел здоровенный широкоплечий детина и чистил винтовку. Части винтовки аккуратно, в ряд были разложены на столе.
- Спать можешь прямо здесь. Работы много, - проговорил Бертран, поглядывая на дверь. - Вещей у тебя нет? Отлично. Подробности расскажу тебе позже, я жду срочного посетителя. Сегодня вечером сделаешь для меня одно задание. Устраивайся пока. Работать будешь вот с ним, - он кивнул в сторону детины с винтовкой. – Хоть по-английски сможете разговаривать. Думаю, вы отлично друг другу подойдете. Он туп, как дерево, - пренебрежительно пожал плечами Бертран, даже не считая нужным понизить голос и продолжая поглядывать на дверь. – Двух слов связать не может.
- Ничего, - великодушно ответил Элиот. – Я могу говорить за двоих.
- Вот и я о том же. Он американец, но я его подобрал в Амстердаме – он там с бандой каких-то китайцев занимался рэкетом. Короче, кулаками работал. Мозгов никаких, я сначала даже думал, он немой - но приказы исполняет отлично. Все, иди, знакомься и не мешайся под ногами, - и, не глядя на него, Бертран зашагал к двери.
Элиот подошел к парню и остановился рядом.
Какое-то время тот продолжал заниматься оружием, но тень от Элиота падала на стол так назойливо, что в конце концов он нехотя поднял голову.
Это был высокий светловолосый парень, с замкнутым, грубоватым, нелюдимым лицом.
На скуле у него был синяк.
И, поймав его взгляд, Элиот окончательно убедился: а вот и вчерашний грабитель в лыжной маске.
Эта мысль почему-то страшно развеселила его. Особенно приятно было видеть, что по лицу он ему вчера все-таки попал.
Парень смотрел на Элиота настороженно, недоверчиво, как животное, все еще сжимая в масленых руках детали винтовки.
Совершенно явно он тоже его узнал, и теперь не понимал, как ему себя вести.
- Салют, приятель, - сказал Элиот. – Я теперь с вами. Босс сказал, будем работать вместе.
И, не дожидаясь приглашения, уселся напротив него за стол, скрестив ноги.
Бывший грабитель все так же отрешенно смотрел на него, и Элиот вдруг подумал – он совсем не выглядит тупым. Наоборот, Элиоту показалось, что он напряженно думает о чем-то, - будто вертит и вертит в уме задачу, от которой никак не может найти ответ.
- Говорят, ты идиот, - весело сказал Элиот, а потом прищурился, наклонил голову и посмотрел на него снизу вверх – так же, как смотрел раньше на своего младшего брата, когда пытался его отвлечь. – Но, думаю, это неправда.
Парень продолжал молча смотреть на него, и Элиоту захотелось развеселить его – он был в таком прекрасном настроении от своей новой, первой в жизни крутой работы, что ему хотелось кому-нибудь это настроение передать. Он пошарил взглядом по столу, но там ничего подходящего не было. Тогда он взял какую-то пружинку от винтовки, сжал в ладони и картинно поводил ей перед носом парня.
- Следи за руками, - торжественно сказал Элиот, потом встряхнул сжатым кулаком, раскрыл его – но пружины там уже не было – только на ладони остался масляный след. Ага, значит, не потерял еще сноровку.
Парень задумался, и Элиот решил не испытывать его терпение, хлопнул в ладоши и вытащил пружину у него из-за уха.
Улыбка у Элиота была такой широкой, что ей можно было освещать улицы – но парень даже не подумал улыбнуться. Выражение его лица стало озадаченным, и Элиот понял, что этот чудак ему нравится.
- Я думаю, мы будет прекрасной командой, - от избытка хорошего настроения сказал он. Парень приподнял брови – он его энтузиазма явно не разделял.
Элиот протянул ему руку.
- Я Элиот Фостер и я собираюсь стать знаменитым.
Пару секунд он удивленно смотрел на Элиота.
Потом медленно вытер руку о штаны и протянул ему свою измазанную маслом ладонь.
- Дадли Джонсон, - сказал он, и вдруг задумался, будто пытается перевести фразу, которую собирается сказать, со своего никому не понятного языка на человеческий. – Будем знакомы.
@темы: Сдавайся и беги
-
-
06.05.2012 в 00:16ну то есть. вы опять прекрасны.
но теперь же хочется и дальше в лондоне и дальше в париже. дальше ВЕЗДЕ. простите что капсом, но это НЕВОЗМОЖНО!!!
-
-
06.05.2012 в 00:18-
-
06.05.2012 в 00:33все так хорошо начиналось, а закончилось все.... не закончилось пока конечно, но все же
а еще вот здесь я умерла. потом умерла еще раз.
- Говорят, ты идиот, - весело сказал Элиот, а потом прищурился, наклонил голову и посмотрел на него снизу вверх – так же, как смотрел раньше на своего младшего брата, когда хотел его отвлечь. – Но, думаю, это неправда.
ты можно же на ты, да? так замечательно пишешь, что просто верится в реальность каждой строчки. и поэтому больно очень после двух последних глав.
надеюсь, что Майк с Дадли справятся и отомстят за Элиота.
-
-
06.05.2012 в 00:40ну нам же ничего неизвестно, ну вышел он навстречу злобным персам и прочим, но он же умный!!! и вообще.
-
-
06.05.2012 в 00:41У всех все будет в меру хорошо!)))
-
-
06.05.2012 в 00:42-
-
06.05.2012 в 00:46(а я уже начала, знаете ли, глубоко внутри себя шипперить его с дадли, что делать, как жить)
-
-
06.05.2012 в 00:48-
-
06.05.2012 в 00:56-
-
06.05.2012 в 01:03У всех все будет в меру хорошо! это не может не радовать) но я все равно еще не скоро отойду от 8 главы(
и вообще, я ушла рекомендовать тебя в массы. я не могу одна ТАК переживать. ну то есть я не одна - тут еще миллион восторженных читателей, но я пойду знакомым советовать) если ты не против конечно
-
-
06.05.2012 в 01:08Элиот
в духе каких-то авантюрных романов. но Лив!!!!!!!! я отказываюсь вам верить, что вы куда-то могли безвыходно засунуть Элиота -.-
но как же. ПОСЛЕ ТОГО КАК ВСЕ БЫЛО ВОТ ТАК ВОТ ПРЕКРАСНО.
хочу еще историй!!!!!! аывавывыыыыыыыыыыыыы!
-
-
06.05.2012 в 01:27Лив, это просто потрясающе, замечательно, атмосферно и эмоционально
-
-
06.05.2012 в 07:54я тоже их шипперю! Всех! По кругу*лицоладонь*
п.c. И роберт дауни младший в костюме с искрой. Обоже! Здрааааааавствуйте!
-
-
06.05.2012 в 07:55-
-
06.05.2012 в 08:58danaRia, ааааааааааааааааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! СПАСИБО ТЕБЕ ОГРОМНОЕ!!!!!! НУ И ТЫ ЗНАЕШЬ:
*печенька*, ну, это и был авантюрный роман)))) в начале)))))
спасибо, друг мой
.твоя тахикардия, спасибо!!!!! конечно, можно рекомендовать!!!)))))))))))))))))))
Fumus, *молча обнимает*
-
-
06.05.2012 в 10:07ДАДЛИ
господи, какие они чудесные у вас, я просто не могу
и хочу ппкснуть Ане, потому что ДА
ВО ВСЁМ ВИНОВАТ РОБЕРТ ДАУНИ МЛАДШИЙ
СВОЛОЧЬ
я открою страшную тайну - я этот пэйринг шипперю прямо неистово
с самого первого появления вместе
-
-
06.05.2012 в 10:11СПАСИБО ОГРОМНОЕ!
-
-
06.05.2012 в 13:25Хочу еще!!!
Слов нет, чтобы выразить все мои эмоции
-
-
06.05.2012 в 17:36-
-
06.05.2012 в 20:20ЛУЧИ ЛЮБВИ, ПОКЛОНЕНИЯ И ОБОЖАНИЯ
-
-
06.05.2012 в 21:05-
-
06.05.2012 в 22:55НО ,лично для меня, прошу меня не убивать, смерть Элиота вполне уместна и такая вот трагичность мне лично даже больше нравится ^____^ или у меня мозг странно устроен ^____^
Насчет ребят не могу молчать.Надеюсь Майк вытащит Дадли из депрессии. Интересно, что они будут делать дальше, но главное, чтобы не разбежались. Ох как же я их люблю))))) Прошу прощения за свой безконтроль)
-
-
06.05.2012 в 23:51Я НА МСТИТЕЛЕЙ ТОЖЕ СЕГОДНЯ СХОДИЛА ВСЕ НЕ МОГУ В СЕБЯ ПРИДТИ
Спасибо еще раз!!!)))))))))))) так чудесно было это слышать
-
-
18.05.2012 в 23:19Когда берёшь в руки книгу неизвестного автора, ты не подозреваешь, что ждёт тебя под обложкой - разочарование или восхищение, открытие или неудача и, чисто символически "беря в руки" ваш текст, я тоже не знала чего ждать от него. Первым, что сразу же очаровало и восхитило стал стиль изложения - я всё время прочтения ловила кайф от удивительного, мягкого, чистого, гармоничного языка повествования, который звал, увлекал и не давал оторваться. Сюжет - сложный, на некоторых этапах запутанный, многоступенчатый - подогрел интерес. Ваши герои изумляют детальность обрисовки, яркие, чёткие мазки, которыми вы показываете их читателю, приближают их, делают до нереальности реальными, такими, что вот, на расстоянии вытянутой руки. Они все таки - живые, не только главные, но и второстепенные, тот же старик-перс, тот же кот, на которого Майк нацепил свою футболку, они все равноценны в этой истории, выписанные с поистине филигранной точностью. Прочитанная единым залпом, эта история не оставляет равнодушным, трогает, цепляет, не позволяет просто зрителем оставаться в стороне, заставляя сопереживать героям в их перипетиях.
Простите, что написано вот так вот сумбурно и в одну кучу, вся эта словесная бахрома была написана мною лишь с одной целью - сказать вам огромное спасибо за этот текст.
-
-
18.05.2012 в 23:36СПАСИБО!!!!!!!!!!!!
-
-
19.05.2012 в 15:08Майку надо было зачем-то вспомнить о своей прошлой жизни, и только появление снайпера его вывело из ступора. Правда, он все равно потом сделал глупость, метнувшись к хауэллу.
Короче, если у дадли нет какого-то плана после Зет, или у майка срочно мозги не заработают, то все пропало.
-
-
19.05.2012 в 15:20-
-
19.05.2012 в 15:37как печально. надеюсь, там не будет трагического конца?
-
-
19.05.2012 в 15:47