История о кратком и ленивом путешествии на Рижское взморье, в эпизодах – Стив против амнезии Баки, Горлум, Валерий Леонтьев и его персональная скамейка, а также очень грустная рижская комедия и немного Шерлока Холмса.
1. Голм-голм
читать дальше"Почему именно в Юрмалу?" – спросили меня все. Дело в том, что однажды я уже была в Юрмале. Было мне в те времена меньше двух лет – маме, до этого два года безвылазно сидевшей со мной в квартире, в голодном начале девяностых, удалось снять домик на месяц в местечке под названием Мелужи – и этот месяц, как говорит мама, был просто прекрасным. Я из этого совершенно ничего не помнила, абсолютно – но мама все мечтала опять поехать туда же.
Как я обычно говорю – "А почему бы, собственно, и нет". Ехать решено было на поезде, ибо дешевле, чем самолет, и как-то атмосфернее. Но в качестве жилья на такую атмосферность меня не хватило, и я выбрала все-таки не домик, а отель – и не в Мелужах, а где-то в четверти часа езды от них, в месте под названием Булдури.
К моменту поездки все мои знания о Латвии ограничивались тем, что там есть холодное море, едят черный хлеб и пьют рижский бальзам, а главное – там много рыбы. При слове рыба я становлюсь как Горлум в той сцене около лагеря Фарамира, помните, когда он плескался, ловил рыбу голыми руками, а потом бил ее о камень и пел – Горлум, а не Фарамир – «Вкусная рыбка!!! Сочная рыбка!!! Шмяк шмяк!!!». Накануне отъезда мой приятель рассказывал мне, как лет пятнадцать назад ездил в командировку в Юрмалу и там на каждом шагу торговали рыбой, и как он привез несколько кило с собой домой. Полчаса он мне расписывал этих толстеньких копченых рыбс, я размазывала слюну по подбородку и думала – ну, щас приеду и оторвусь.
Еще перед отъездом я каким-то образом заболела – кашель, сопли, температура, полный набор, поэтому поезд помню плохо. Помню, что Рижский вокзал тих и прекрасен, в поезде наливают бесплатный чай, а таможенники дважды за ночь тебя будят, все такие красивые и в форме, и ангельскими голосами просят тебя поднять свою полку. Утром я, хрипя и кашляя на всех встречных рижан, вывалилась из поезда и мы прямиком пошли в обмен валюты.
- Хочу купить латы, - просипела я девушке в окошке, протягивая ей евро. Та непонимающе смотрела на меня, и я подумала, что, в сочетании в моим сипящим басом она решила, что я иду брать штурмом какой-нибудь рижский кремль и хочу соответственно вооружиться.
- Лат больше нет, - голосом капитана очевидность сказала девушка.
«Вот! Так и знала, что она меня не так поймет!» - подумала я и сказала:
- Я имею в виду валюту.
- Я тоже, - сказала девушка. – С первого января мы перешли на евро. ЛАЙК Э БОСС.
- А я тебе говорила, - сказала мама. – Что Рига – это центр Европы. Ну, во всяком случае был для нас. В девяностом году.
Я задумчиво посмотрела вокруг. Все выглядело как Москва – и люди, и вокзал, и вывеска «Духи на разлив» в переходе. Мы загрузились в до боли знакомого вида электричку и покатили в Булдури.
На рижском вокзале я выпила самый крепкий эспрессо в своей жизни и потому смотрела вокруг вытаращенными дикими глазами, иногда начиная хрипеть и заходиться кашлем, как Белинский. Пассажиры электрички – тетеньки с замороженными курами и пучками зелени в сумках – флегматично смотрели на меня поверх газет. За окном катились сосны и березки.
На станции Булдури было тихо. Нет, не так: ТИХО. На улицах ни людей, ни машин. На вывеске магазина около станции – надпись «Осторожно, злая кошка». Короче, в рамках борьбы с простудой мы поступили так, как завещал Роберт Дауни Младший: купили в привокзальном магазине бутылку сорокапятиградусного Рижского бальзама и немедленно начали.
Отель был заявлен на букинге как четырехзвездочный, только что открытый после реставрации спа-отель.
- Ой, а я его помню, - сказала мама, увидев здание. – В советское время это был пансионат для партийных деятелей!
Я:
- Люблю партийный шик!
К чести отеля, они все внутри переделали до блеска - но в самой огромно-бетонной архитектуре, в оставшихся кое-где пышных креслах, в длинных коридорах с ковровыми дорожками нет-нет да и проглянет тень всех советских командировочных, которые были здесь до нас – и у меня это вызывало прямо-таки теплое пушистое умиление.
Повалявшись в номере в обнимку с рижским бальзамом минут десять, я, однако, восстала и заявила, что пора идти на море, наблюдать местную жизнь и есть.
- Так и вижу, - хрипела я. – Как мы сейчас сядем в кафе у моря и будем есть рыбку. РЫБКА!!! ГОЛМ-ГОЛМ!!!
И вот, между тихих латвийских домиков с пышными осенними садами и без единого признака жизни, через сосновый бор, полный грибов и брусники – протяни руку и ешь – мы вышли на пляж.
Пляж в Юрмале – это широченная полоса отличного песка, с одной стороны от которой тянется сосновый бор, а с другой серое мелкое море. Мы посмотрели в одну сторону. В другую. Тут не было не то что кафе – не было даже ни одного человека: и только грузовик ездил вдоль моря, загружал на себя скамейки и увозил их на зимовку.
- Сезон кончился, видимо, - флегматично сказала мама. – Уже все-таки десятое сентября. А в высокий сезон тут все звезды отдыхают.
- Даже Валерий Леонтьев?
- Да.
- А если Валерий приедет и решит посидеть, что ж ему теперь, посидеть негде? – возмущенно чихая вслед скамейкам, сказала я.
- Ему вынесут специальную, - сказала мама. – Ладно, не переживай. Я уверена – хоть одно кафе тут осталось, а то вдруг и правда Валерий Леонтьев приедет.
Полчаса прогулки вдоль моря показали: если Валерий-таки приедет, он останется голодным, как и мы. Мы поднялись в город – там было пышно, тихо и осенне, и единственными, кого мы встретили, было множество огромных лоснящихся латвийских котов, явно откормленных на шпротах со взбитыми сливками.
И вот наконец мы нашли какое-то открытое заведение и плотоядно бросились в него.
- Знаете, повар куда-то ушел, - сонно сказал официант. – Не знаю, куда и когда вернется. Но у меня есть два куска пиццы и холодное пиво. Хотите?
- Хотим ли мы пива и пиццы? - прохрипела я. - Да вы еще спрашиваете!
2. Комната Побегов: приходи с друзьями!
читать дальшеПосле этого все показалось как-то веселее, и я решила, что пора сделать лучшее, что можно сделать больному человеку: пойти позаниматься в тренажерный зал. Я люблю тренажерные залы, но в Москве в моем районе они какие-то удручающие и я в них не приживаюсь, ни в один больше одного раза не смогла себя заставить прийти. Поэтому в отпуске я отрываюсь, и всю следующую неделю в абсолютном гордом одиночестве я проводила в тренажерке по полтора часа в день, тем более что это был зал с вайфаем, а что может быть лучше, чем смотреть клипы по Шерлоку, крутя ногами педали.
Еще в зале был телек, и по этому телеку показывали какой-то русский музыкальный канал. Край моего глаза иногда туда смотрел и хочет сказать, что не понимает, как можно делать такие отстойные клипы за такие явно бешеные деньги.
Отмокнув после этого в бассейне и сауне, я себя прямо почувствовала человеком и решила, что назавтра мы должны сделать что-нибудь культурное.
- Сейчас я посмотрю на трипэдвайзоре, какие на этом побережье популярные достопримечательности!
- Но, Катя, боюсь, что…
- Так. Вот список самых популярных! Пляж. Обзорная башня из чистого железа. Статуя глобуса. Вековой дуб в Каугури. Здание санатория Кемери. Скульптура «Черепаха». И дендрологический парк садоводческого техникума. Все.
*пять минут глубокой задумчивости и воображаемых картин того, что ж мы будем неделю тут делать*
- Ладно, сейчас про Ригу посмотрю, это же большой город! Так. Хммм. На первых двух местах – «Комната страха «Психо» и «Комната Побегов, где вас запрут с друзьями, и чтобы выбраться, вам надо отгадывать головоломки». А на постере почему-то нарисован скелет. Нам точно надо в Ригу? Ладно. Дальше. Еще есть здание КГБ, там весь интерьер сохранили и…
- … И вас там запрут и не будут выпускать, пока не отгадаете головоломку?
- Мне не нравятся рядом слова "головоломка" и "КГБ". Ладно, тут еще есть русский театр имени Чехова.
- И что там идет?
- «Якош и Пупче». Написано, что это «очень грустная комедия». Так, дальше. Еще тут есть студия бикрам-йоги. Музей солнца. Музей Рижской биржи. Музей шляп. Тир. Еще один тир. И еще бильярдный клуб.
- Ясно. Переходим к изучению ресторанов.
- Смотрю. Все какое-то скучное и отзывы плохие. Так посмотрю-ка в Майори, это соседний большой курорт. О! Вот! Есть один отличный рыбный ресторан, все хвалят! Сейчас открою карту. Хмм… Море же было с другой стороны? А почему тут написано «Амальфитанский залив»? Ой, стоп, это другое Майори. В Италии.
- Ну, отлично. Лучший ресторан Юрмалы оказался в Италии. О! Я знаю, куда мы пойдем! Есть одно место, которое точно не подведет! Знаменитый ресторан Юрас Перле! Это такая стеклянная терраса над морем, дико популярное место! Вот где мы поедим рыбы! Там и ночные развлечения есть! Посмотри, как добраться.
- Смотрю, но ссылка тут почему-то только на Википедию. Тааак… Мам, ты там явно давно не была.
«Юрас Перле - известный ресторан и ночной бар, находившийся на берегу Рижского залива на территории города-курорта Юрмала, одно из самых знаменитых увеселительно-развлекательных заведений в СССР. Там работал лучший бармен в СССР». О, в СССР были бармены? Таааак, и что же было дальше? «В начале 1990-х годов знаменитый некогда на весь Советский Союз ресторан дважды загорался и оба раза при весьма загадочных обстоятельствах, в которых никто тогда не стал разбираться. Окончательное разрушение известного ресторана произошло 10 августа 1994 года. Сожжённый остов ресторана с великой славой в прошлом простоял неприкаянный все 1990-е годы, пока юрмальской мэрией не было принято решение о сносе. В настоящее время ничто не напоминает о существовании этого легендарного советского заведения».
- *подавленное молчание*. Ладно, пошли ужинать.
- По-моему, в это время тут открыт только один ресторан.
- Отлично! Загуляем! Где он?
- В нашем отеле.
And so they did. Я надеялась на рыбу, но никакой местной рыбы не было, в утешение пришлось съесть фасолевый суп со свиными щечками. ЩЕЧКАМИ. Так и написано. Второй альтернативой был «Суп дня свежекапустовый». Так и сказали.
После ужина мы выглянули из отеля в поисках ночной жизни – но она ограничивалась шумом сосен во тьме, и мы со вздохом вернулись в номер и посмотрели фильм «Повар на колесах» - удручающее зрелище, но пять минут Роберта Дауни оживили пейзаж.
3. Окно в прошлое
читать дальшеНа следующий день мы решили, что пора ехать в Мелужи – историческое место, где я была в возрасте почти-двух лет.
Это оказался тишайший поселок среди сосен, и там два часа разыгрывалась традиционная сцена из фиков про Стива и Баки пост!Зимний солдат. Я в роли Баки, мама в роли Стива.
- Баки, ты помнишь? Мы здесь были, вот на этом месте, много лет назад.
- Не помню.
- А вот дом, где мы жили. Нет, извини, кажется, это не он.
- Да, Стив, с тридцать девятого застройка могла измениться.
- Не сбивай меня! Бруклин все тот же! Не этот дом, а вот этот, теперь я точно помню! Ты помнишь?
- Стив, я хотел бы, но…
- Нет, извини, опять не тот дом. Все-таки много лет прошло. Когда мы найдем, я уверен, ты вспомнишь, как сидел тут в своей синенькой колясочке, а я ставила тебя на крыльцо, тебе же уже было почти два года, как можно забыть?
- Мам, не выходи из образа.
- Ладно, ладно. Вот, смотри, на этом месте, кажется, было кафе с огромными клубничинами на стеклах, ты помнишь? А вот эту дорогу? Эту яблоню? А этот пляж?
- Пляж тут везде одинаковый.
- НЕТ! Это наш пляж! Баки, как ты мог забыть Кони-Айленд?
- Стив, послушай, я очень хотел бы тебя порадовать, но…
- ВОТ ОН ЭТОТ ДОМ!!!! Точно он! *с надеждой* Ты же помнишь?
Баки хотел бы помнить. Баки так хотел бы помнить, что бормочет:
- Да, что-то такое, наверное, вспоминаю.
Стив счастлив.
- А вот тут кололи дрова. А тут жил сосед, и он еще иногда приносил копченую рыбу. Я сейчас еще раз тебе расскажу, как мы были здесь, и ты тогда вспомнишь больше, да?
- Да. Конечно. Рассказывай.
- Прогуляемся по этой улице, вдруг ты вспомнишь еще и вот эти домики. Ну как, есть?
- Вроде… вроде да.
- Квартирная хозяйка была такая аккуратная, у нее везде были салфетки, и она нам приносила свежие цветы, а я… *останавливается посреди дороги* На самом деле ты ничего не вспомнил, да?
- Прости. Мне очень жаль, Стив. Я хотел бы, но я – уже не тот же, кого ты возил на пляж в колясочке.
- Катя, не выпадай из образа.
- Да, точно. Извини, Стив. Я теперь Зимний солдат, и мой любимый фильм - "Бойцовский клуб", прими это. Но давай вернемся сюда когда-нибудь еще, и…
- *с безумной надеждой* И тогда ты вспомнишь. Наверное, нам просто нужно время, да?
- Да. Тони говорит, что… О СМОТРИ МАРШРУТКА, ЭТО ЖЕ НАША, МАМ, ПОЕХАЛИ БЫСТРО, НАМ ПОРА ОБЕДАТЬ!
Так бесславно и закончилось наше путешествие в прошлое. Ничего не вспомнила. Зато в тот день мы нашли у нас на курорте кафе, где комплексный обед из макарон по-флотски и куриного супа стоил нам три евро, и настроение тут же исправилось.
Поздно вечером мы опять пошли в ресторан нашего отеля. Там было пусто, повар, наверное, уже спал, а мы заказали стейк трески. Через десять минут официантка вернулась к нам и грустно сказала:
- Повар сказал, стейка трески нет.
Мы выбрали что-то другое, а еще через десять минут девушка возвращается и радостно говорит:
- Ой, извините, он его все-таки нашел!
4. Кул стори, бро.
читать дальшеНа следующий день мы поехали в самую крутую часть курорта под названием Майори. В Майори, как сказала мама, есть главная туристическая супер улица Йомас.
Йомас оказался узкой, чистенькой и миниатюрной версией Арбата с сувенирными киосками, магазинами одежды «Мода 80-х» и лавками со стратегическими запасами рижского бальзама.
Неподалеку от нас стояла русская экскурсия средних лет, которой воодушевленная местная пышечка-гид Гюго в худшем проявлении, тот Гюго, которым любой приличный Гюго видит себя в кошмарах, рассказывала:
- По этой улице, девочки, гуляют все звезды! Считается, что сюда нельзя выходить без макияжа и прически, потому что в любой момент можно встретить своего бывшего мужа с молодой женой, аххахахаааха! Так что одевайтесь красиво, если пойдете погулять! Есть даже такая местная острота: вместо «Пойти погулять» по Йомасу говорят «пойти повыйомываться»! Ахахахааа! Смешно, правда? Так, девочки, тут можно купить всякие сувенирчики и посидеть в кафеюшке, но если соберетесь сюда, приезжайте пораньше – в пять тут все уже начинает закрываться! *голосом ведущей «Спокойной ночи, малыши»* А теперь мы все загружаемся в автобус и едем в гостиницу, чтобы вы успели покушать!
Все:
читать дальше
Но, к чести этой улицы, должна сказать, что там мы первый раз нашли блюдо из советских времен, которое мама везде искала – хлебный суп со взбитыми сливками, - а я продолжила гастрономический трип по традиционной местной кухне и, смирившись с отсутствием рыбы, ела перловую кашу в горшочке с луком и уже полюбившимися читателям меню – в моем лице – свиными щечками.
На следующее утро вышло солнце, а у меня наконец прошли сопли настолько, что я почувствовала запах сосен и моря, так что весь день мы тихо сидели за столиками давным-давно закрытого кафе и наблюдали, как местные дедули и бабули лезут плавать в море, туристы играют в футбол, а вороны выясняют непростые отношения с чайками. А потом мы пошли есть хинкали. Натуральные такие хинкали в натуральной хинкальне, где старый хозяин с трубочкой сидел за столиком, а официант, подозрительно похожий на него, то есть, очевидно, его сын, с огромным серебряным перстнем на пальце разносил прекрасные хинкали и чайники заваренного чая, не из пакетиков, а такого, как будто мы сидим в настоящей чайной где-нибудь в Узбекистане.
Придя на пляж на следующий день, мы вдруг обнаружили, что кафе, которое все эти дни было закрыто и за столиками которого все сидели – скамейки-то, как мы помним, большей частью увезли, оставив только специальную для Валерия Леонтьева, - так вот, это самое кафе внезапно открылось. Я пошла туда за стаканчиком чая себе и мороженым маме.
Внутри оказался сбивающий с ног запах перегара и бармен, который был настолько пьян, что с трудом нашел стаканчиком то место, из которого льется кипяток. Когда я протянула ему деньги, он посмотрел на них, потом махнул рукой и сказал: «Да, не надо. Сегодня, девушка, день отцов». И ушел, вручив мне чай и мороженое.
История этого кафе продолжилась на следующий день. Мы пришли посидеть за столиками и обнаружили, что за одним из столов сидит большая компания, кафе открыто, из него несется громкая музыка, но самого бармена нет. Очевидно, в это утро его хватило только на то, чтобы раздвинуть пластиковые занавески своего Тадж-Махала и врубить Рианну. Я заглянула туда и вышла.
И тут от большой компании отделился один человек, нетвердо подошел ко мне и с криком: «Да ладно я буду за бармена чего там! Девушка, вам что предложить?» - бросился ко мне. Я попыталась ретироваться, но он крайне настаивал, а поскольку он был в той стадии опьянения, когда легче согласиться, я наконец сказала – окей, бариста, два чая – и скрылась обратно за столик, уверенная, что мы с ним посмеялись и на этом все закончится.
Но он был полон решимости. Он зашел в палатку и ушел в подсобку. Какое-то время оттуда несся грохот. Компания за столиком озиралась в поисках своего утраченного товарища, но вставать не торопились. Где-то спал настоящий бармен и не знал, что его заведение захвачено.
Через пять минут весельчак принес нам два чая на подносе и с сахарницей, сделанной из пластикового стаканчика. Я думала, он успокоится и вернется к своим – но не тут-то было: в это время к кафе подошел какой-то дедуля, и весельчак бросился к нему с криком «Дедушка, чего вам налить?». Они вместе скрылись внутри палатки и, судя по тому, что дедушка вышел три минуты спустя и без стаканчика, налили ему не чай.
На лице у весельчака была искренняя радость, как у ребенка, который играет в доктора. Он успел бесплатно обслужить еще человек пять – а потом внезапно из кафе помятый, но свежий, потягиваясь и улыбаясь, выплыл вчерашний бармен. Он увидел компанию и сел к ним, и они продолжили выпивать. Не знаю, понял ли он, что они пьют его выпивку.
Весельчак, между тем, достал из-под стола огромное сомбреро – реально сомбреро – нахлобучил его и ушел в неизвестном направлении. Мы поблагодарили оставшихся за чай и оставили деньги на стойке. Бармен посмотрел на нас мутным и благодушным взглядом и вернулся к работе: а именно, к чипсам и напиткам крепостью выше тридцати, которые должностная инструкция, видимо, предписывает употреблять внутрь.
5. Рига-Москва до шести утра
читать дальшеЗаключительным славным походом стала наша поездка в Ригу. Я была уверена, что мы проведем там часов пять, но оказалось, что центр реально крошечный – и, должна сказать, у меня наконец заполнилась тройка европейских городов, которые не понравились мне вообще: к Варшаве и Хельсинки добавилась Рига. Как-то не тронула. Еда нам не понравилась, рыбы опять нигде нет, и атмосфера прямо какая-то не моя.
К осмотру достопримечательностей я подготовилась. Поняв, что трипэдвайзор не знает главного о Риге, я загуглила «Рига – по местам Шерлока Холмса» - поскольку именно Рига была Лондоном в любимом советском фильме.
Мы-таки нашли дом, который изображал Бейкер-стрит 221Б, ту самую дверь, в которую ходили туда-сюда Соломин с Ливановым. Это оказался грустнейшего вида домик в переулке, у подъезда которого стояла и грустно пила прямо из бутылок компания подростков. Лично я считаю, что пропадает прям золотая жила – если бы они открыли там кафе и сувенирный киоск имени советского Холмса в интерьере как в фильме, все русские туристы бы точно пошли. Обидно.
А! Еще забавная вещь! Ровно в доме напротив этого снимали сцену с проваленной явкой в «17 мгновениях весны» и оттуда из окна падал профессор Плейшнер. А через два дома на скромном особнячке висит табличка: «Тут останавливался Петр Первый, когда приезжал в Ригу». В общем, мы съели мороженое в парке с видом на Рижскую оперу, похожую не то на саркофаг, не то на здание МИ-6 в Лондоне, и поехали обратно в сауну.
Но оставалась важная достопримечательность, которую мы еще не увидели.
На следующий день мы уезжали, и, опять приехав на электричке в Ригу, уже с чемоданами, туда и направились: на центральный рынок около вокзала. Это штук пять огромных старинных ангаров, в которых в войну делали цеппелины – и там я наконец почувствовала эту прекрасную утраченную атмосферу советского рынка из детства, где добрые пышные тетеньки дают вам попробовать сыр, дают советы, какую колбасу взять, и все вокруг такие уютные, в вязаных безрукавках, чистенькие и спокойные, и рядом продают мед и вязаные носки, консервы и батон нарезной, квашеную капусту и печенье на развес из картонных коробок, замшелые чайные пачки и роскошных копченых рыб, грибы на ниточках и….
- Постойте-постойте, - сказал мой внутренний Горлум. – Вы сказали РЫБА? РЫБКА? ОНА ВКУСНАЯ? ОНА СОЧНАЯ? А НУ ДОСТАВАЙ ДЕНЬГИ ИЗ СВОИХ ГРЯЗНЫХ КАРМАНЦЕВ, БИЛЬБО! ГОЛМ!!!
В общем, выехали в Москву с целой сумкой рыбы и всего прочего. Прекрасное место.
***
Стив и Баки ехали домой в полупустом поезде с застиранными, как в детстве, шторами на окнах, с тяжелыми полками, которые надо открывать для таможни, с тусклой лампой под потолком.
- Я чувствую, тебе тут не очень понравилось, - сказал Стив, глядя, как мимо окна пролетают сосны, красные от заката. – А когда-то мы тут так здорово провели время. Жаль, что ты не помнишь.
- Я не помню, как мы провели тут время в тридцатые, извини, - ответил Баки. - Но ты мне рассказывал – и я как будто сам видел. И это все, что я могу, прости. Но знаешь что, Стив? Сейчас мы провели время просто здорово. Мне понравилось море, и пьяный бармен, и штанги в спортзале, и как мы пили в номере прямо из бутылки, мне понравилось завтракать и смотреть на сосны, и как ты пересказывал мне книгу, которую читал. И это все было прямо сейчас, понимаешь? Это же важнее. Наши новые воспоминания вместе. Нельзя вернуть то, что было тогда. Это невозможно.
Стив кивал, не поворачиваясь, и все смотрел на сосны за окном. Баки хотел сказать ему, что закат уже кончился и ничего не видно, – но промолчал и сел рядом, глядя в темное окно.
Когда совсем стемнело, и в вагоне включили свет, Стив тряхнул головой и улыбнулся.
- Хочешь чаю? – спросил он.
- Конечно. Ехать долго, мы как раз успеем съесть половину сумки. Тащи сюда чай, Стивен. Мне без сахара.
- Я помню, - сказал Стив.
- Я знаю, - сказал Баки.