Ласковая сказка (с)

[banana-freak-out]

Сказка про Генриха Пятого и Дровосека, придуманная нами вчера в состоянии помрачения рассудка Спасибо Ане, что она вспомнила и записала

19.05.2012 в 18:28

Пишет  iwfm:

в гостях у нежной сказки

Король говорит (ретро-сказка про одного незадачливого короля и задачливого дровосека лесоруба плотника охотника АПОХУЙ).

БЛЯДЬ КАТЯ БОЛЬШЕ НИКОГДА

Давным-давно в одной далекой-далекой аушной Англии жил-был король Генрих Пятый, в девичестве - принц Хелл. Он был не очень хорошим королем, в том смысле что средневековый король ведь должен быть храбрым, воинственным, дерзким (как Фея Просто Так), а наш король он просто был - фея, ну вы понимаете. Чтобы подданные не спутали его ни с каким другим королем, он носил особые доспехи, каждая деталь которых была подписана "Генрих Пятый. Лондон. Королевский Дворец", еще и на тот случай, если вдруг потеряет их. С Генрихом часто такое случалось: то наплечник где-нибудь забудет, то нагрудник оставит в гостях. С латными рукавицами вообще была беда. Их даже пришлось подвешивать на цепь, а цепь эту вешать через рукава кольчуги (да, мы знаем, что у кольчуги нет рукавов, но КАМОН это же Том!) - изобретение любимой няни, чтобы не терялись. В особо затяжных походах во двор, принц умудрялся терять до восьми пар рукавиц за раз. И, кстати, о походах. Еще будучи принцем, Хелл потерял не только рукавицы, но и всякую охоту в них (походы) ходить, да и рукавицы было жалко. Бессмысленное какое-то занятие. Но став королем, он понял - теперь уже не отвертеться. В походы тогда ходили все. Тем более, что помимо этого заняться было особенно нечем. Молиться, поститься, да слушать радио Радонеж. Но было в походах и нечто положительное. Можно было напутствовать своих подданных СЛОВОМ. Когда маленький принц Хелл был совсем маленьким, родители часто ставили его на трон и просили прочитать гостям какой-нибудь стишок. И Хелл читал: про осликов, про рыцарей, про бурю, что мглою небо кроет, вихри снежные крутя. Это были пленительные моменты! Все слушали Хелла, все любили его. В остальное же время Хелл не был избалован людским вниманием. Даже когда он подходил к Волшебному Трюмо своей мамы и спрашивал: "мирра мирра он зе вол хус зе ферест оф зем олл?" из отражения тут же выскакивал Кеннет Брана вместе с симфоническим оркестром, и орал: "Я!!!! Я, мой мальчик! А ты никогда не сыграешь Генриха так же хорошо! А-ха-ха! А-хаха!", а оркестр играл туш. В общем, Хеллу больше ничего не оставалось, кроме как мечтать о том времени, когда он снова встанет с ножками на трон и будет читать оттуда стихи, или басни или прозу. Тем более, что читать тогда никто особо не умел и принц Хелл надеялся, что эта его способность пригодится для королевства. И, вот, наконец настал тот день, когда принц Хелл превратился в короля Генриха Пятого. Ему дали трон, дали красивые именные латы, изумительного белого коня с гламурной челкой (коня звали Сигизмунд. Донт эск), и пришла Генриху пора править Королевством. Генрих очень боялся, что подданные не станут его слушать, поэтому, чтобы быть уверенным в силе своих слов, общался он с собеседниками в основном фразами из своей любимой книжки (конечно, это был Шекспир! Конечно, он жил ДО Генриха Пятого, потому что иначе, как бы несчастный Генрих смог читать своим подданным отрывки из его произведений?! вот видите, мы даже с обоснуем подсуетились ) Итак, Генрих читал. Но монологи у него всякий раз получались длинными, что безусловно несколько осложняло и тормозило работу государственной системы.
Так, например, если слуга спрашивал его, что он хочет съесть на завтрак кашу или бутерброд, Король открывал книжку и отвечал:
Ничтожный раб вкушает дома мир,
И грубому уму не догадаться,
Каких забот монарху стоит отдых,
Которым наслаждается крестьянин

Слуга не понимал ответа и приказывал повару готовить кашу. И Генрих ел кашу, хотя вообще-то хотел бутерброд, но он, конечно, не настаивал, каша - значит, каша. В общем, не смотря ни на что подданные любили своего короля. "КАК МОЖНО НЕ ЛЮБИТЬ ЭТУ ПУСЮ?" - агитационные щиты с таким текстом были развешаны по Королевству, и хотя подданные не умели читать, но чувствовали непреодолимую тягу обнять и потискать своего короля. Хорошо, что он носил доспехи. Но однажды случилась беда! Авторы сказки вспомнили, что на дворе столетняя война и Генриху пришлось отправляться в поход. Он надел свои любимые латы, взял пару запасных рукавиц, засунул в карман нагрудника (такой, как в толстовках, на животике карман! это были специальные латы, сделанные на заказ) томик Шекспира, разгладил Сигизмунду чОлку утюжками, собрал войско и отправился воевать французов. В походе Генрих очень волновался, что не сможет произнести достаточно пламенную речь, поэтому все время проводил, уткнувшись в книжку.

В дни мира украшают человека
Смирение и тихий, скромный нрав;
Когда ж нагрянет ураган войны,
Должны вы подражать повадке тигра.
Кровь разожгите, напрягите мышцы,
Свой нрав прикройте бешенства личиной!
Глазам придайте разъяренный блеск -
Пускай, как пушки, смотрят из глазниц;
Пускай над ними нависают брови,
Как выщербленный бурями утес
Над основанием своим, что гложет
Свирепый и нещадный океан.
Сцепите зубы и раздуйте ноздри;
Дыханье придержите; словно лук.
Дух напрягите. - Рыцари, вперед!
В вас кровь отцов, испытанных в бою,
Отцов, которые, как Александр,
С утра до ночи здесь упорно бились
И прятали меч в ножны лишь, тогда
Когда уж нечего рубить им было.

С "днями мира" все было хорошо. Однако, с момента "когда ж нагрянет ураган войны" и до слов "когда уж нечего рубить им было" - это место никак не давалось нашему Генриху. Даже верный Сигизмунд недоверчиво сдувал со лба гламурную челку и недовольно перебирал копытами, так что строчки все время прыгали у Генриха перед глазами:
- Ну, знаешь ли, довольно. Сигизмунд, ты мешаешь. - Прошептал Генрих на ухо ему. Сигизмунд повернул голову, сдунул с глаза гламурную чОлку, и одарил его недовольным высокомерным взглядом. "Даже в моем коне величья больше, чем во мне самом" - огорченно подумал Генрих, спешился и заковылял прочь от обозов. Ему надо было побыть одному, подумать и порепетировать.
Долго ли коротко слонялся Генрих среди деревьев и забрел куда-то в самую чащу леса.
- ГЛАЗАМ придайте РАЗЪЯРЕННЫЙ блеск. Пускай КАК ПУШКИ.... нет. Пускай как пушки смотрят ИЗ ГЛАЗНИЦ....нет. Все-таки, лучше ударение на "пушки". Пускай над ними нависают БРОВИ, как выщербленный бурями УТЁС! Утёс! И без паузы НАД ОСНОВАНИЕМ СВОИМ ЧТО ГЛОЖЕТ....нет, вверх интонацию...
Текст никак не давался Генриху. Он уже даже подумал о том, что, возможно, стоило бы выбрать какой-нибудь другой кусок, но отмел эту мысль. Генрих не привык сдаваться. Надо приложить больше усердия и тогда все полу....
Размышления нашего героя прервала сосна. Все-таки как опасно бывает бродить по лесу, не открывая глаз от книги. Даже если ты - король.
Генрих упал. Он упал на спину, упал как Андрей Болконский под равнодушным голубыми небом над Аустерлицем. Генрих попытался встать, но у него ничего не вышло - доспехи были очень тяжелыми, да и запасная пара латных рукавиц сделала свое черное дело. Генрих лежал - это все, что ему оставалось. Но даже в такой ситуации он решил не сдаваться. Надо продолжить репетировать, а верные солдаты скоро хватятся и пойдут искать его.
- Дух напрягите! РЫЦАРИ, ВПЕРЕД! - призывал Генрих. На писк его слетелись птицы. Зайцы, лисы, бурундуки, ёжики - все повылезали из своих нор, чтобы посмотреть, что за несчастный там надрывается. Генрих попытался извиниться за то, что нарушил их покой, но те явно были не в обиде, устроившись на его нагретых солнышком доспехах в ожидании продолжения концерта.
- Простите, судари я не.... - начал было Генрих, а потом вздохнул и замолчал. Вот как так получается, что подданные не понимают тебя, Кеннет Брана хохочет в лицо, доспехи перевешивают, и даже конь! Даже собственный конь не уважает! А тут еще эти французы и бурундуки.... Генрих покосился на расположившуюся на груди живность, и тяжело вздохнул. Наступала ночь и он провалился в тяжелый сон без сновидений.
Дальше у нас идет описание пейзажа. Ну про то, как утренние лучи солнца лизали, нет, извините, целовали верхушки деревьев и блаблабла. И вот, на опушке показался кто бы вы думали? трамтарарам. С топором. Охотник. С топором. Видимо, это был томагавк. В общем, че-то мы не уверены. Но какбэ Хренсворт с ним. Топор, так топор. Зарублю оленя и сосну - главное, не перепутать, что съедобное, а что - нет. Охотник увидел, что там вдалеке что-то блестит. НАВЕРНОЕ, КЛАД. И бодрым шагом направился в нужную сторону. Клад, тем временем, лежал себе, прижимая к груди томик Шекспира и видел сны. няя. кавай. блестит. Охотник, конечно, был крайне удивлен тем, что валяется нынче в лесу, но доспехи были дорогие. Их можно было продать и накормить своих людей. Короля он в глаза не видел, читать, как и все, не умел и вообще, они с его бандой были австралийцами, предки которых жили в этих краях с незапамятных времен, не зная, что материк Австралии уже давно отделился и удрейфовал куда-то в Индийский океан. В общем, недолго думая, наш доблестный Охотник начал стягивать с Генриха сапог. Отчего живность разбежалась в разные стороны, а сам Генрих приоткрыл один глаз и понял, что его грабят. "О, небо!" - подумал он, но что думать, а следовательно и говорить дальше - не знал. От ужаса мысли перепутались в голове и никакая подходящая моменту цитата из Шекспира не приходила Генриху на ум.
- Простите, сэр - осторожно начал было Генрих, но незнакомец не обращал на него никакого внимания. Генрих откашлялся.
- Простите! - уже более настойчиво повторил он. Человек отвлекся от своего занятия (сапог никак не хотел стягиваться) и недоуменно посмотрел на Тома. Генриха. Невемайнд. - Это мой сапог!
Незнакомец постоял пару секунд, не двигаясь, затем согласно кивнул, и продолжил свое занятие. "Что я сказал не так?" - подумал Генрих "Возможно, стоило сделать ударение не на слове "сапог", а на слое "мой"? Ну, почему у Шекспира нет об этом ни строчки?"
- Прошу вас прекратить сейчас же! Сапог вам не принадлежит! - От чувств Генрих так решительно дернул ногой, что грабитель даже отлетел в сторону вместе с сапогом. Под латной обувкой у Генриха оказался белый хлопчатобумажный носок с орнаментом из маленьких корон. Грабитель уставился на него, удерживая трофей.
Злость и небольшое облегчение амуниции в виде снятого сапога придала Генриху сил. Он с кряхтением поднялся с земли и в гневе уставился на злодея. Лицо того было безмятежным, как небо в нашей нежной сказке.
- Кто покусился на чужое, тому прощенья нет среди людей и в мире духов - тоже. - Веско произнес Генрих, прижимая к груди книжку. Весь вид его выражал воинственность и решимость. - Я ухожу. Прощайте.
И он гордо зашагал прочь, непроизвольно прихрамывая на разутую ногу. Бедный носок тут же испачкался в грязи. Охотник смотрел ему в спину, видимо, размышляя, что лучше: дограбить недограбленное, вернуть отобранное, пожать плечами и удалиться или предупредить, что впереди....
- Овраг. - Генрих лежал на спине, глядя в равнодушное, голубое небо. Зайцы, лисицы и бурундуки вновь начали обступать его плотным кольцом.
Охотник вздохнул, спустился в овраг, поднял Генриха на ноги, закинул его руку себе на плечо и потащил как раненого. ЧТОБЫ НОСОЧЕК НЕ ПАЧКАЛСЯ ЕЩЕ БОЛЬШЕ О ЗЕМЛЮ ПОНИМАЕТЕ???
Генрих вздохнул, не нашел слов и решил покориться судьбе. Конь его в этот момент колбасился где-то на дискотеке, потрясаю гламурной челкой. Войско смиренно ожидало, когда же его высочество прекратят дурить и вернутся уже из чащи.
В лагере охотника, тем временем, было темно от Хэмсвортов. Это было воинственное, но добродушное(тм) племя, промышлявшее охотой и собирательством. Палка-копалка. Крошка-картошка. Все они недоуменно уставились на своего вождя, а точнее, на добычу, которую он принес с охоты. Човаще. Даже не сварить, даже в рабство не продать. Поэтому продать решили латы. Генрих, конечно, сопротивлялся как мог. Не побоюсь этого слова, СРАЖАЛСЯ КАК ЛЕВ. Но вскоре на нем не осталось ничего, кроме кальсон (в вензелями), майки (где было написано Генрих спереди и V сзади) и носков (одного грязного, другого почище). Сборник Шекспира отлично пошел для растопки костра.
- Нет!!!! - закричал Король Генрих и, как был, забыв о пятистопном ямбе, кинулся в костер.
Насилу вытащили. В общем, после этого Охотник отвел его в хижину (ХИЖИНА ДВАААААААА!!!! - Катя, прекратите орать!) и начал точить нож. "Все пропало" - подумал Генрих. - "он меня сейчас съест". Ему стало очень страшно. Но все-таки он помнил, что он король, а значит, должен храбро встретить свою судьбу. И чтобы подбодрить себя Генрих раскрыл книжку и начал читать:

Вот преимущество бойцов английских:
Они и мертвые, подобно пулям,
Что, о землю ударясь, отскочили,
Вторично свой полет возобновляют,
Неся с собою смерть и разрушенье.
Я гордо коннетаблю говорю:
Для нас война - суровая работа;
В грязи одежда, позолота стерлась
От переходов тяжких и дождей;
На шлемах нет ни одного пера
(Залог того, что мы не улетим!),
И время превратило нас в нерях...
Но мессою клянусь: наш дух исправен,
И обещали мне мои солдаты,
Что к ночи будут все в одеждах новых,
Сорвав камзолы пестрые с французов,
Из строя выбитых.

Охотник перестал точить нож и завороженно уставился на Генриха. В избе потемнело от Хэмсвортов, все внимали с открытыми ртами, кое-кто подыгрывал на там-тамах. К НАМ ПРИЕХАЛ. К НАМ ПРИЕХАЛ. К НАМ ПРИЕХАЛ ЛИФТ. НЕЧАСТО ЗВЕЗДЫ ЗАРУБЕЖНОЙ ЭСТРАДЫ РАДОВАЛИ СВОИМ ПОСЕЩЕНИЕМ ЭТИ ЗАБЫТЫЕ БОГОМ МЕСТА. Генрих дочитал монолог до конца. После непродолжительного молчания, изба огласилась воплями и топотом. Охотник выступил вперед и, улыбаясь и кивая, торжественно вручил Генриху бумеранг.
- Что это? - недоуменно спросил наш король.
Охотник жестами объяснил, что его зовут хулио слега поклонился и указал рукой на Генриха, а потом на сердце.
- Спасибо, спасибо большое! Мне очень приятно... - пролепетал Генрих. "Сила искусства спасла мне жизнь!" - подумал он.
После чего толпа начала понемногу рассасываться, а Охотник вновь взялся за тесак. Генрих сглотнул. Похоже, что сила искусства - все-таки нет. Смерть была неизбежна. Охотник вышел из избы и вернулся, ведя на привязи барашка. Генрих и барашек с грустью посмотрели друг на друга. И тут барашек лишился головы. Генрих упал в обморок. Он-то был уверен, что в его прекрасном королевстве баранина это такой фрукт, который растет на деревьях. Ну, ничего, не грусти, Серега, вот она какая - жизнь. В общем, охотник его откачал, накормил ПОДАРИЛ КЛЕТКУ СО ЩЕГЛОМ и спать уложил, накрыв шкурой той самой овечки. Ее мертвая голова продолжала все-так же печально смотреть Генриху в глаза. Да! Это была шкура с головой! Одеялко и игрушка! У Охотника тоже было такое, только с волчком! Охотник накрылся им, обнял голову локтем, прижав к груди, как плюшевого мишку и показал Генриху, что со всем этим надо делать - спать. Генрих кивнул, и стараясь, не встречаться глазами с мертвой овечкой тоже улегся удобнее. Но Генрих не спал! Он замышлял побег. Удостоверившись, что охотник надежно храпит(тм), Генрих выбрался из хижины и стал звать верного коня.
А в это время Сигизмунд на дискотеке:

Lady Gaga, Beyoncé Knowles — Telephone на Яндекс.Музыке

Но Генрих очень старался. За этим занятием и застал его Охотник. Охотник был удивлен: мало того, что ночью, в одних кальсонах, так еще и свистеть не умеет. Охотник отошел на пару минут, а потом вернулся с небольшой деревяшкой и вырезав из нее свистульку, вручил Генриху.
- О...- сказал Генрих. - О...Спасибо.
- Спасыбо, - повторил Охотник услышанное не раз сегодня слово, и улыбнулся.
Генрих чувствовал, что теперь от него ждут каких-то действий, и чтобы не обижать дарителя, дунул в свистульку. С деревьев посыпалась листва и скелеты засевших там с прошлой войны снайперов. Охотник остался доволен работой. Это было даже лучше, чем выпеленный им же рожок Боромира.
Он приложил руку сначала к своей груди, а потом к груди Генриха, и сердце у того застучало галопом. Нет, секундочку, это что-то другое застучало галопом (НЕ ЭТО! НЕ ЭТО! блин, кому я ору? никто не дочитал до этого места ) это были копыта Сигизмунда, который с треском ломающихся веток прорвался на поляну, бешено раздувая ноздри, сверкая глазами, и сдув сглаза гламурную челку оказался в мрачном оцеплении Хэмсвортов.
В отличии от собственного хозяина, Сигизмунд быстро оценил ситуацию и начал элегантно пятиться, пригарцовывая(с)

Заинтересованные Хэмсворты стали медленно наступать. ВТОРОЙ КОНЦЕРТ ЗА ДЕНЬ! НРАВИТСЯ! ЕЩО НЕСИ!!! Сигизмунд сдунул челку с лица и загарцевал интенсивнее. Хэмсворты подтянули там-тамы. Генрих, поплотнее зактавшись в овечью шкуру, попытался было протиснуться к своему коню, но Охотник строго остановил его. Нельзя мешать исполнителю, когда он работает. Сигизмунд тем временем прямо-таки вошел во вкус Никогда еще у него не было такой многочисленной и благодарной аудитории Он даже встал на задние копыта, размахивая в воздухе упряжью, исполнил свой фирменный танец "Конь гона Уайлд".

Madonna — Girl Gone Wild на Яндекс.Музыке

К там-тамам добавились свистульки и гондорские рожки. Словно Гамельнский крысолов уводил Сигизмунд Хемсвортов все дальше и дальше вперед, пока, наконец, они не оказались на поле брани. Там французское войско атаковало англичан. "Боже мой!" - в ужасе подумал Генрих - "Мои подданные в опасности!" И он запрыгнул на стоявшего на задних копытах Сигизмунда и бросился в атаку.
Бросился в атаку, Сигизмунд.
Вырубай дискотеку.
Не без помощи Охотника Генриху удалось поставить коня в более удобоваримую для него позу, надеть упряжь (НА КОНЯ. НЕ НА ГЕНРИХА). И Король почувствовал: вот оно! вот тот момент, когда он должен сказать напутственное СЛОВО своим солдатам.
Но как же они узнают его? Ведь на нем больше нет кольчуги с опознавательными знаками. А есть только свисток, да овечья шкура. Но действовать надо было стремительно! Войска французов теснили войска англичан. И тогда Генрих бросился в атаку - вот так, как в костер, в чем был. Он решил, что надо пробраться в самую гущу боя, там его будет лучше слышно. Генрих скакал и кричал:
- ГЛАЗАМ ПРИДАЙТЕ РАЗЪЯРЕННЫЙ БЛЕСК ПУСКАЙ КАК ПУШКИ СМОТРЯТ ИЗ ГЛАЗНИЦ ПУСКАЙ НАД НИМИ НАВИСАЮТ БРОВИ КАК ВЫЩЕРБЛЕННЫЙ БУРЯМИ УТЕС НАД ОСНОВАНИЕМ СВОИМ ЧТО ГЛОЖЕТ СВИРЕПЫЙ И НЕЩАДНЫЙ ОКЕАН!!!1
- Это же наш король! - раздалось в рядах сражающихся. Конечно, это был он! Кто еще мог бы скакать по полю в одних кальсонах, да овечьей шкуре, выкрикивая реплики из шекспира. Сигизмунд сдунул челку и закатил глаза.
И вот, Генрих оказался в самом эпицентре событий и понял, что у него же нет оружия.
*кафехауз уже опустел. Аня и Катя размахивают стульями, показывая официантам, как враги уже со всех сторон обступили нашего короля*
И тут Генрих вспомнил. У него же есть та штука, которую подарили ему в хижине. Король достал бумеранг и начал разить им противников. по лбу. По лбу. В какой-то момент даже швырнул. Бумеранг срикошетил о рыцарские доспехи французского военачальника и вернулся обратно в руку Генриха. Хэмсворты поняли - это был сигнал. И тоже ринулись в атаку.
В общем, дальше все понятно. ПОБЕДИЛА ДРУЖБА
- Спасибо большое, - сказал король, - Если бы не вы, дорогие лесные братья, мы ни за что бы не выиграли в этой битве при Азенкуре!
Хэмсворты только в затылках почесали. Они понятия не имели, кто такой этот Азенкур и че это он отмазался от битвы.
Генрих чувствовал, что должен сказать речь. Все его подданные смотрели на него, все побежденные французы смотрели на него. А он был в кальсонах, овечьей шкуре и с бумерангом в руке.
Сигизмунд скептически сдул челку.
- Друзья! - начал Генрих и понял, что не может вспомнить ни одной строчки из Шекспира. - Друзья! - начал он еще раз, поймал одобрительный кивок Охотника, и воскликнул: - Мы победили! Ура! Все на фуршет!
Это была самая короткая речь за всю историю правления сего доблестного короля. Впоследствии она вошла во все учебники истории. А универсальная тактика сражений: концерт, расстрел предателей, фуршет - во все книги по военному искусству.
Король Генрих Пятый щедро одарил всех участников сражения, воевавших на стороне англичан. А французов отпустил по домам. До конца столетней войны оставалось еще много времени, должен же был кто-то воевать с англичанами.
Племя лесных охотников Король наградил особо. В знак признательности за проявленное мужество, преданность короне, героизм и неизбывную тягу к просвещению и культуре, Генрих раздраконил свой томик шекспира, и дал каждому Хэмсворту по странице. Потом, через много десятилетий и веков, листки эти в сознании народа превратились в дарительные грамоты (не смотря на то, что многие к тому моменту уже научились читать и смогли узнать, что там написано). А сами Хэмсворты впоследствии стали арьергардом (да! вот прям такими словами!) английской просвещенной интеллигенции.
Охотник же уехал с Королем во дворец чинить крышу и стал его главным военачальником и советником по военному делу. ЧТОБ БОЛЬШЕ НЕ МОЧИЛ НОГИ В ПОХОДАХ И НЕ ТЕРЯЛ ЛАТНЫЕ РУКАВИЦЫ.
А бумеранг стал частью королевского герба. Но все почему-то до сих пор считаю, что это лилия

КОНЕЦ

п.с.
- КАТЯ! БЕДА! У НАС ОПЯТЬ КРИС ХЭМСВОРТ СКАЗАЛ ВСЕГО ОДНУ РЕПЛИКУ ЗА ПРОИЗВЕДЕНИЕ!!!!
- АНЯ МИЛОТА-ТО КАКАЯ!!!
- КАТЯ. СЛЕДУЮЩИЙ ЭТАП ПАДЕНИЯ. МУ-МУ. И КРИС В РОЛИ ГЕРАСИМА.
- НЕТ. МЫ НЕ ОДОБРЯЕМ ЗООФИЛИЮ!!!!!!..............................А ВПРОЧЕМ......

ДА И ХРЕНСВОРТ С НИМ!!!!!!